Ведьмино

Я избегаю прекрасных сказок, чужих иллюзий и слов о перьях. О перьях крыльев, маняще спящих, заметных ночью под шум ветров. Я избегаю (рефлексы) сглаза, пустынь и прерий (без суеверья), пора бы жизнью жить настоящей.
Не "здрав будь, милый", а "будь здоров".

Я избегаю костров и бубнов, шаманских песен и ночь лесную. Лесная ночь и огни цветущих, раскрытый папоротник в ладони,
Блестят при свете его глаза.
А избегать невозможно трудно, и жду под утро свою весну я, и шепчут боги:
– Сорви, не тронут.
И рвать никак. И бежать назад.

Вот я стою у распутья связки, здесь камень вечный "Куда пойдёшь сам...". Он прочит путь, безусловно долгий, но разве выбрать теперь его. Дорога кончится только сказкой, иль нет, выходит, не разберёшься, пора привыкнуть, что сбиты ноги, что скоро грянет пора снегов.

И вьётся тропка в лесах дремучих, горят цветов колдовских огни здесь, рассыпан пеплом на небе звёздном старейшин древний мне в помощь знак. Зима приходит бесцветной тучей, ложится в руки, с окраин гнездясь, и знаю я вот такие гнёзда. На март, апрель, не сбежишь никак.

И я иду по пути лихому, где ведьмы пляшут в Купалы ночи, где зелье горькое от всех болей, цветы и травы сушить да впрок. Где слово каждое так весомо, и может бед всем другим напрочить, где мех пушится в снегах соболий, олень великий здесь златорог.

А после, утром, не зная лиха, проснувшись рано, взглянуть в окно.
И жить с рассвета до ночи тихо, и думать точно, что век одной.
Но ночью снова дорогой ясной, сплетеньем искренним яви-сна,
Не чуя сердца, ловить опасность. И знать.
Не я, а вот жизнь одна.