Несуществующему тебе

На часах моих вечер восемь.
Я вхожу в сеть
и пишу тебе это письмо.
Друг мой, прошу тебя, прочти…

* * *
У каждого есть человек-ребенок,
Которого боишься потерять.
Мой говорит – как будто ему сорок.
Ведет себя – как будто ему пять.

Он отвечает сильно, непонятно.
Но правдою боится напугать.
Он ищет всех и в каждом лишь порядок.
Не ставит запятых и мнет тетрадь.

Не терпит он сарказма и глаголом
Способен тебе душу распороть.
А собственное сердце держит голым-
как голем ...
Лишь успевай рвать в клочья его плоть.

Живет он, как живут все неродные:
Заброшенный, полуживой, пустой.
Но вот в руках Рей Бредбери, иные –
Вдруг сходит с глаз туман и дождь густой.

Он слушает всю музыку на свете,
Он прочитал сто тысяч разных книг.
Его стихи почти что все о лете.
А обликом он вроде и безлик.

Ему лет двадцать – двадцать пять – не больше.
А вот в глазах вселенская тоска.
К чужим он как обычно много строже,
Как строг со всеми буйный водопад.

Кудряшки рыжие переплетает ветер,
За скулы дергает предутренний мороз.
Улыбка чистая его относит к детям –
Он не по-детски много пролил слез.

У каждого есть человек-малютка,
Которого пытаешься понять.
И станет в мире трепетно и жутко
Если он рухнет и не сможет больше встать.