Царевна-лягушка

По мотивам русской народной сказки.

В одном далеком и богатом царстве,
В одном забытом Богом государстве,
Жил царь с царицей и у них три сына,
Что не сынок, сажень в плечах, детина.
Ерема, старший из сынов,
На ветер не бросает слов.
Егорий, средний сын царя,
Силен, но не обидит зря.
Иван-царевич младший из сынов,
Кому помочь – всегда готов.
Однажды их отец позвал:
- Сегодня утром я бумагу подписал,
Да не простая та бумага, а Указ,
А проще, царский мой Приказ.
Велю я вам сватов заслать,
Да узами себя связать,
Жениться вам пора, уж повзрослели,
Мы внуков с матерью давно хотели.
- К кому же свататься, скажи, отец,
Кого вести нам под венец?
- Вопрос серьезный, спору нет,
Но на него я дам ответ,
Возьмите, дети, луки, стрелы
И запустите в свет их белый,
И там, где упадет стрела,
Видать судьба ее несла,
Вас ждут невесты и венец,
Ну, вот и все – сказал отец.
Стоят три брата на дворе,
В руках по луку и стреле,
Пустили стрелы со всей силы,
- Летите стрелы к нашим милым,
Судьба пусть выберет нам жен,
Летите стрелы, все, вопрос решен.

В боярский двор одна стрела упала,
Ее там дочь боярская подняла,
Пришел Ерема за стрелой:
- Ты мне назначена судьбой,
Так будь невестою моей,
А не пройдет и двадцать дней,
Сыграем свадьбу и тогда
Женою станешь навсегда.
В купеческом дворе стрела упала
И дочь купцов ее подняла,
Егорий за стрелой пришел:
- Судьбу свою я здесь нашел,
Ты люба мне и стань женой,
Сыграем свадьбу мы с тобой.
А младший все не мог найти стрелу,
Искал в лесу, в полях и на лугу,
Два дня ходил, да все никак,
- Наверно наш Иван - дурак,
Смеялись братья втихоря,
Чтоб батюшку не злить, царя.
На третий день в болото он забрел,
- Ну, наконец, то я стрелу нашел,
Но что за чудо, на стреле сидит лягушка,
Зеленая, противная квакушка
И в лапках у нее стрела,
Вот посмеялась надо мной судьба.
Иван-царевич пятится назад,
Он выбору судьбы совсем не рад:
- Ведь засмеет народ, а братья,
От них услышу лишь проклятья.
- Иван-царевич, не печалься,
Возьми меня и возвращайся,
Поженимся, давай с тобой,
Я предназначена тебе судьбой.
- Да как же в жены я тебя возьму,
Я со стыда скорей умру,
Меня ведь люди засмеют
И братья со свету сживут.
- Ква-ква, Иван-царевич, не грусти,
Нас счастье ждет с тобою впереди.
Не думай и возьми меня с собой,
Хорошей буду я тебе женой.
Ну, делать нечего, забрал Иван лягушку,
Понес домой зеленую квакушку.
А утром сыновей отец позвал:
- Невест представьте – строго он сказал,
- Кого вам в жены приготовила судьба,
Ерема, кто тебе мила?
- Моя стрела в боярский двор попала
И дочь боярская мне суженную стала.
Подвел невесту он к отцу,
- Ну что ж сынок, благодари судьбу,
Невеста статна и красива, и умна,
Надеюсь, справедлива и добра,
Благословляем вас – промолвил царь,
Перекрестился, глядя на алтарь.
- Теперь Егорий, средний из сынов,
Кого привел ты в отчий кров?
- В купеческом дворе моя стрела упала
И дочь купца ее подняла,
Она мне предназначена судьбой,
Я не хочу жены другой.
- Благословляем вас, живите дружно,
Невеста, видно, благодушна,
Умна, красива и добра,
Так будьте счастливы всегда.
- Иван, знакомь с невестой ты,
- Да, не сбылись мои мечты,
Моя невеста вот, лягушка,
Зеленая, холодная квакушка,
Стрела попала прямо в лапки к ней,
Назвалась она суженной моей.
- Ну что сынок, видать судьба,
Лягушка, правда, холодна,
Но делать нечего, смирись,
Благословляю вас, крепись.
Смеются братья над Иваном:
- Невеста то твоя с изъяном,
Зеленая, холодная лягушка,
Для наших жен конечно не подружка.
Настал день свадьбы, рады все,
Иван-царевич не в себе,
Сидит он хмурый за столом
И думы его лишь о том,
Как дальше жить ему с женой,
Терпеть насмешки над собой.
Вот после свадьбы, в день другой
Призвал к себе царь сыновей:
- Ну, вот сынки, вы все женаты,
Сильны, красивы и богаты,
Но я хотел бы ваших жен проверить,
Сноровку и хозяйственность измерить,
Пусть каждая замесит мне квашню,
А завтра каравай спечет к утру.
Иван-царевич голову повесил.
- Ква-ква, царевич, что-то ты не весел?
- Да как же веселиться мне, жена,
К нам постучалась в дверь беда,
Отец сказал, что б замесила ты квашню
И каравай спекла к утру.
- Иван-царевич, не печалься, отдыхай,
К утру для батюшки спеку я каравай.
Пошел Иван-царевич спать,
С утра ведь к батюшке опять.
Лишь только чуть стемнело за окном,
Уж спал царевич богатырским сном.
Лягушка, не теряя время зря
И двери в спальню притворя,
Вдруг закрутилась, как юла
И кожа лягушачья с ней сошла.
Вдруг не лягушка, а краса девица
И статна, и красива молодица,
Пером такую красоту не описать,
Тем более словами передать.
Дров принесла да печку затопила,
Муку просеяла да тесто замесила,
К утру готов был каравай,
Румяный, пышный, ровный край.
Вдруг закрутилась как юла девица,
И вверх вспорхнула, словно птица,
Упала и лягушкой обернулась,
Иван - царевича коснулась:
- Иванушка, пора идти, вставай,
Для батюшки спекла я каравай.
Открыл Иван глаза и обомлел,
Взглянув на каравай, оцепенел:
- Не каравай, пирог на блюде золотом,
Не стыдно будет мне перед отцом.
Взяв блюдо, поспешил Иван к отцу,
Там братья старшие, лицом к лицу:
- Ну что твоя лягушка испекла?
- Во сне наверно ночь всю провела?
Открылись двери, царь вошел,
Он взглядом сыновей обвел:
- Ну, покажи Ерема каравай жены,
А что края – то сожжены?
Отдайте этот хлеб дворовым псам,
Да свиньям, поделите пополам.
Теперь покажет каравай Егор,
Кривой, сырой, какой позор,
Такой хлеб есть лишь только с голодухи,
Откуда руки то растут у молодухи?
Чем младший сын порадует отца,
А то я может все придумал зря?
Иван подал свой каравай,
Не подгорелый, ровный край,
- Видать лягушка не спала,
Хороший каравай спекла.
Румяный, пышный и красивый.
От похвалы отца Иван счастливый.
- Возьмите шелк, да злата с серебром
И жены ваши, пусть своим трудом,
За ночь одну соткут мне по ковру,
А вы мне принесете их к утру.
Егор с Еремой женам рассказали
Какое им заданье сейчас дали,
Помощниц жены сразу стали звать,
Что б помогли, ковер к утру соткать,
Тут тетки, девки, няньки прибежали,
Схватили иглы, вышивать все стали,
Кто золотом, кто серебром, шелками,
А няньки украшают жемчугами.
Иван-царевич голову повесил.
- Ква-ква, царевич, что-то ты не весел?
- Да как же веселиться мне, жена,
К нам постучалась в дверь опять беда,
Отец заданье дал, что б до утра
Ковер ему ты соткала.
- Иван-царевич, не печалься зря,
К утру сотку я для царя
Ковер из злата – серебра,
Уж вечереет, спать пора.
Пошел Иван-царевич спать,
С утра ведь к батюшке опять.
Лишь только чуть стемнело за окном,
Уж спал царевич богатырским сном.
Лягушка, не теряя время зря
И двери в спальню притворя,
Вдруг закрутилась, как юла
И кожа лягушачья с ней сошла.
Вдруг не лягушка, а краса девица
И статна, и красива молодица,
Пером такую красоту не описать,
Тем более словами передать.
Сидит в светелке, ткет ковер,
Красивейший ведет узор,
То нить из злата, то из серебра,
То осень на ковре, а то весна,
Иглой кольнет и расцветет цветок,
Кольнет еще - зазеленел листок,
И стайка птиц на голубом просторе,
Зеленая трава на ровном поле.
Не осветило солнышко дворов,
А у красавицы ковер готов.
Вдруг закрутилась как юла девица,
И вверх вспорхнула, словно птица,
Упала и лягушкой обернулась,
Иван - царевича коснулась:
- Иванушка, вставай, уже пора,
Ковер я соткала, так как могла.
Открыл Иван глаза и обомлел,
Увидел он ковер, оцепенел:
-Не думал, что такая ты, прости,
Не стыдно будет к батюшке идти.
Свернув ковер, Иван пришел к отцу,
Там братья старшие, лицом к лицу:
- Ну что твоя лягушка соткала?
- Во сне наверно ночь всю провела?
Открылись двери, царь вошел,
Он взглядом сыновей обвел:
- Ну, покажи Ерема, что ты нам принес,
Да – батюшка серьезно произнес,
-Таким ковром, лишь клячу на дворе
Накрыть, что б ни намокла при дожде.
Ну, покажи теперь, что нам принес Егор,
Эй, слуги, бросьте сей ковер
Перед крыльцом, на задний двор.
Ну, младший, очередь твоя,
А то я может все придумал зря.
Иван, ковер стал расстилать,
Царь прошептал – Какая благодать,
Лишь в праздники ковер сей расстилать.
Видать Иван, лягушка не спала,
Ковер прекрасный соткала.
Цветастый, мягкий и красивый.
От похвалы отца Иван счастливый.
- Увидел ваших жен я рукоделья,
И чтоб покинули меня сомненья,
Теперь я приглашаю вас на пир,
Устроим танцы, а потом турнир,
Вы с женами явитесь во дворец,
Идите с миром - молвил им отец.
Иван-царевич голову повесил.
- Ква-ква, царевич, что-то ты не весел?
- Да как же веселиться мне, жена,
К нам постучалась в дверь опять беда,
Отец на пир нас пригласил с тобой,
А там придворные толпой,
Отец заставит танцы нас плясать…
- Ты не горюй, Иван, ложись-ка спать.
Лишь только чуть стемнело за окном,
Уж спал царевич богатырским сном.
А днем лягушка молвила Ивану,
- Я собираться долго стану,
Не жди меня, на пир один иди,
А как услышишь стук да гром, скажи,
- Лягушка моя едет в коробчонке,
С утра все мерила свои юбчонки.
Вздохнул Иван, понурив голову, пошел,
И лишь в палаты царские вошел,
Ерема, старший брат, идет к нему:
- Почто один, никак я не пойму,
Зачем лягушку прячешь ты от нас?
Поквакали б мы с ней, хотя бы час.
Егорий, средний брат, задал вопрос:
- Чего Иван повесил нос?
И почему один на пир пришел?
За лапку лягушонка не привел?
Хихикают в сторонке жены братьев,
Шурша подолами прекрасных платьев.
Вдруг стены задрожали, гром раздался,
И даже царский трон затрясся.
- Не бойтесь, гости дорогие,
И вы уймитеся, мои родные,
Лягушка моя едет в коробчонке,
С утра все мерила свои юбчонки.
Сказал Иван, и голову повесил,
Пошел встречать жену, совсем не весел.
Все к окнам побежали посмотреть,
А на дворе такая круговерть,
То скороходы, то охрана на конях,
Вся челядь разбежалась второпях,
Карета подкатила, в злате вся,
А кони бьют копытом, глаз кося.
Краса – девица вышла из кареты,
Иван остолбенел от красоты:
- Я от лягушки ожидал сюрприза,
Кто ты, скажи, краса-девица?
- Есть имя у меня. Я Василиса.
И вся горит, точь в точь, Жар-птица!
И повела Ивана во дворец,
Их там встречал сам царь – отец:
- Ну, здравствуй Василиса, заждались,
Вот рядышком за стол со мной садись.
И гости сели, стали пировать,
Кто есть, кто пить, а кто и щи хлебать.
Пригубит Василиса чуть вина,
Глоток из кубка, не до дна,
А остальное выльет за рукав,
Ивану даже слова не сказав.
И косточки от гуся, собрала,
В другой рукав тихонько убрала.
А жены старших сыновей,
Увидев, повторяют все за ней,
Как Василиса, не допив вина,
В рукав остатки льют сполна,
Чего не доедят, в другой суют,
А для чего, пока не сознают.
- А не пора ли пляски начинать,
Ну, молодежь, давайте танцевать!
Иван да Василиса в круг вошли
И музыканты заиграли от души.
Махнула Василиса рукавом,
И озеро разлилось, как ковром,
Другим махнула, гости не поймут,
По озеру уж лебеди плывут.
Дивятся гости, царь разинул рот,
На окнах, с улицы, повис народ,
Окончен танец, все исчезло вдруг
И лебеди, и озеро, и луг.
- Порадовала нас, ты Василиса,
Плясать, большая, вижу, мастерица.
Теперь пусть жены старших сыновей
Повеселят собравшихся гостей.
Пошли и старшие невестки в круг плясать
И рукавами начали махать,
Кому вином забрызгали наряд
И не отмоешь, с головы до пят,
В кого огрызки – кости полетели,
Кто спрятался под стол, лишь уцелели.
Досталось даже батюшке – царю,
И в глаз попали и в ноздрю.
Разгневался тут царь и осерчал,
- Вон с горницы – в сердцах он закричал,
- Чтоб я не видел вас в покоях у себя,
Как носит вас еще земля.
Все снова веселиться стали,
Забыли все, и злиться перестали.
Уж скоро ночь и гости уезжать,
Пошел Иван кого-то провожать,
И улучив минутку, прибежал
В палаты, где лягушку оставлял,
И видит шкурка лягушачья на полу,
На тряпочке, за сундуком в углу.
Он поднял шкурку, руки затряслись:
- Измучила меня морока-жизнь,
Такая раскрасавица жена
И в эту шкуру прятаться должна.
Сказал Иван-царевич эту речь
И шкурку бросил прямо в печь.
Мгновенье, не осталось и  следа
И не было как - будто никогда.
В хоромы Василиса вдруг вошла,
Взглянула в печь и сразу поняла:
- Беда, Иванушка, к нам в дом пришла,
Эх, буйная головушка твоя,
Нам подождать осталось три денька,
Навеки я б с тобой была.
Прощай Иванушка, ищи меня
В краю далеком, где и жить нельзя,
За тридевять земель и за горами,
Что обдуваются холодными ветрами,
За тридевять морей и за реками,
Что до краев наполнены слезами,
Ищи меня ты в тридесятом царстве,
В подсолнечном и лютом государстве,
У самого Бессмертного Кощея,
Что души губит не жалея.
Сапог стальных три пары износи,
Да три железных хлеба изгрызи,
Прощай Иван-царевич, не взыщи,
Коль сердцем любишь, ты меня ищи.
Сказала Василиса и упала,
Вдруг лебедью в мгновенье ока стала,
Взмахнула крыльями, смахнув слезу:
- Прощай царевич, я тебя люблю!
И выпорхнув в окно, в ночи пропала,
На небе черном лишь звезда мерцала.
Всю ночь Иван смотрел в окно,
На убыль ночь, уж рассвело,
В палаты он к царю пошел,
Его он спящего нашел:
- Отец, прости, не волен я,
Судьба решается моя,
Мне нужно Василису выручать,
Я ухожу, нельзя мне опоздать.
Стал царь вчерашний вечер вспоминать:
- Был пир, потом пошли все почивать,
Подбили нос, потом подбили глаз,
Иван, скажи, да что случилось то у вас.
Но нет царевича уже в палатах,
В железных сапогах, в кольчуге, латах,
И лук со стрелами, и хлеба три стальных,
А на устах, молитва о родных,
Он шел, порой, не видя и дороги,
Куда идти? Наверно знали ноги,
А долго шел Иван, а может – нет?
Никто не даст теперь ответ,
А близко это, или далеко
И сколько дней уже прошло,
Да только знаем мы одно,
Ивану было нелегко,
Две пары он сапог сносил железных,
А сколько дел не сделал он полезных,
Изгрыз два хлеба он стальных
И каждый день все вспоминал родных.
И батюшку, и братьев и их жен,
И женушку свою, в которую влюблен.
Идя по лесу, видит, бьет родник,
На пне, у родника сидит старик.
- Ну, здравствуй дедушка, позволь присесть,
Испить водицы, да чуть-чуть поесть.
- Здравствуй добрый молодец, садись,
Вот ягоды в лесу собрал, ты угостись,
Откуда и куда ты держишь путь?
Не часто к нам заходит кто нибудь,
Места глухие, да дурная слава,
Кощей здесь правит без устава.
И рассказал Иван-царевич старику,
Всю правду рассказал, как на духу.
Старик молчал, лишь головой кивал,
Иван подумал, что старик дремал,
Но лишь закончил свой рассказ Иван,
Старик полез рукой в карман.
- Да, много ты ошибок совершил,
Но я помочь тебе решил,
Сперва историю тебе я расскажу,
Потом дорогу покажу.
Кощей Бессмертный правит тут и день и ночь,
А Василиса его дочь,
Она не слушалась его, уйти хотела,
Кощей сказал: Как ты ослушаться посмела,
За это заколдую я тебя
И будешь жить вдали ты от меня,
Три года быть тебе лягушкой,
Болотной страшненькой зверюшкой.
- И наложил на Василису колдовство,
Но не учел он одного,
Что замуж ты возьмешь ее, Иван,
Не рассчитал Кощей Бессмертный такой план.
Я помогу тебе найти жену,
Сейчас дорогу покажу.
Старик достал клубочек из кармана,
Привстал с пенька, обнял Ивана:
- Вот бросишь наземь, и покатится клубок,
В любую сторону, на север, на восток,
Ты от него, Иван, не отставай,
Иди за ним, дорог не выбирай.
- Спасибо тебе старче, побегу,
Горит душа, ждать больше не могу.
Клубочек катится, Иван за ним идет,
Откуда только силы он берет,
То в гуру, то в леса, то по болотам,
То вверх, то в низ, Иван уже измотан,
Но не отстал он от клубочка не на шаг,
- В неволе Василису держит враг
И главное сейчас спасти жену,
Домой вернемся, вот тогда и отдохну.
Уж третьи сапоги истер он вдрызг
И третий хлеб стальной изгрыз,
Привел клубок его в дремучий лес,
Здесь сосны великаны до небес,
Лишь поднял руку, пот с чела стереть,
Глядит, а перед ним стоит медведь.
Иван взял лук, прицелился стрелой,
Медведь затряс вдруг головой
И человечьим голосом сказал:
- Неужто мой последний час настал,
Не убивай меня, Иванушка, прошу,
Тебе я тоже службу сослужу.
Опешил наш Иван, но виду не подал,
Стрелу и лук скорей убрал:
- Вот чудеса, медведи говорят,
А может, нервы у меня шалят?
Клубок из леса вывел прямо в поле,
Широкое и русское раздолье,
Поднял Иванушка глаза, а в небе утка,
- Вкусна у утки жареная грудка.
Иван взял лук, прицелился стрелой,
Вдруг утка крыльями хлоп-хлоп над головой
И человечьим голосом сказала:
- Неужто смерть моя настала,
Не убивай меня, Иванушка, прошу,
Тебе я тоже службу сослужу.
Опешил наш Иван, но виду не подал,
Стрелу и лук скорей убрал:
- Вот чудеса, и утки говорят,
А может, нервы у меня шалят?
Идет Иван по полю за клубком,
Вдруг видит заяц за кустом,
- Ну, все, тебя то - я убью,
Я так зайчатину люблю,
Свело от голода живот,
Хоть крошку положить бы в рот.
Иван взял лук, прицелился стрелой,
Вдруг зайка лапки показал над головой,
И человечьим голосом сказал:
- Неужто мой последний час настал,
Не убивай меня, Иванушка, прошу,
Тебе я тоже службу сослужу.
Опешил наш Иван, но виду не подал,
Стрелу и лук скорей убрал:
- Вот чудеса, и зайцы говорят,
А может, нервы у меня шалят?
Привел клубок его на берег моря,
Какой простор и шум прибоя,
Вдруг рыбу он увидел на песке,
- Сейчас поджарю щуку на костре,
Он подошел к ней, щука рот открыла
И тихо так Иванушку просила:
- Ты сжалься надо мной, не ешь меня,
В тяжелый час я выручу тебя,
И брось меня ты в синею волну,
Я сразу уплыву на глубину.
Иван царевич сжалился над щукой,
- Ну что же, не поспоришь тут с наукой.
Коль рыба, отправляйся в море жить,
Ведь рыбам посуху нельзя ходить.
Остался без обеда, загрустил,
Но щуку поднял, в море отпустил.
Привел клубок Ивана на опушку,
А там, у леса, странная избушка,
Не маленькая, но и не большая,
Живет там кто, али пустая,
И на земле стоит на курьих ножках,
А к домику ведет дорожка,
Идет Иван к избушке, клубок рядом,
Вдруг домик повернул к Ивану задом,
Иван кричит: - Избушка повернись,
И как стояла, снова воротись,
Встань к лесу задом, передом ко мне.
Не слышит словно, забылась во сне,
- Встань к лесу задом, передом ко мне,
Кричит Иван ей в полной тишине,
И словно нехотя, со скрипом повернулась,
К Ивану передом, а к лесу задом обернулась.
Вошел, царевич, двери отворив,
Вошел, нагнувшись, голову склонив,
Увидел стол в избушке, печь в углу,
У печки ступу, рядышком  метлу,
Вдруг кто-то на печи зашевелился,
Иван узнал, и страх весь испарился,
Ведь на печи лежит Баба Яга,
Детишки дразнят «Костяная ты нога».
Яга Ивана тоже увидала,
Скрипучим голосом сказала:
- Зачем ко мне пожаловал, герой,
На отдых, аль назначено судьбой?
По воле ты пришел ко мне в избушку,
Али неволя привела в лес на опушку?
- Ты б накормила меня, Бабушка Яга,
А то встречаешь как врага,
Да баньку бы пожарче истопила,
И медовухой вдоволь напоила.
- Ты прав Иван, на стол я соберу
И баньку скоро истоплю.
Сидит Иван царевич на скамье,
Рассказывает все Бабе Яге,
- Известна мне история твоя,
Кощей то злой на Василису и тебя,
И как тебе жену свою достать,
Ведь не боится смерти этот тать,
Он не боится ни стрелы и не меча,
Не победишь его с плеча.
- А где он прячет смерть свою,
В каком неведомом краю?
- Я расскажу тебе, царевич, где Кощей,
Далече смерть припрятал от людей.
А смерть его на кончике иглы,
Не спрашивай, а только слушай ты,
Игла в яйце, яйцо хранится в утке,
А утка в зайце, только не в желудке,
А заяц тот сидит в ларце,
Ларец стоит не во дворце,
А спрятан ларчик на вершине дуба,
А как идти, я покажу тебе, отсюда.
Теперь я старая, сама- то не дойду,
А как тебе дойти, царевич, расскажу.
И как дойти до дуба великана
Как избежать возможные капканы.
- Спасибо тебе, Бабушка Яга,
Спасибо за обед и банька хороша,
Спасибо, про Кощея рассказала,
И что дорогу к его смерти показала.
Снял шапку, поклонился и пошел,
Был труден путь, но дуб Иван нашел,
Стоял тот дуб, вершина в небесах,
Таких деревьев не видал царевич в снах,
А где то на верхушке тот ларец,
Присев у дуба, думал молодец:
- Как мне с верхушки тот ларец достать,
Медведю силачу такое лишь подстать.
Лишь только он подумал, глядь медведь,
Подходит к дубу и давай реветь,
И дернув дуб, на землю повалил,
Откуда у медведя столько сил?
Ларец разбился, а Ивану невдомек,
Оттуда заяц прыг и наутек.
Подумалось Ивану – Мой - то заяц где,
Помог бы он в моей беде.
А заяц того зайца уж догнал
И лапами ему как дал,
И разорвался заяц пополам,
И вылетела утка к небесам,
И сразу в небо, высоко взлетела.
- Где ж уточка моя, вот было б дело.
А уточка уже догнала утку
И все клюет ее, то в голову, то в грудку.
Вдруг утка бросила яйцо
И в сене море падает оно.
- Ну как теперь достать яйцо со дна,
Ведь там такая глубина,
Вот если б щука помогла,
- Иван, возьми. Вдруг щука позвала,
Царевич смотрит, у нее в зубах яйцо,
- Как мне с друзьями повезло.
Он аккуратно взял яйцо от щуки,
Оно зажгло Ивану сразу руки,
Разбил его царевич, там игла,
- Все точно рассказала мне Яга.
И только кончик у иглы Иван сломил,
Бессмертного Кощея он убил,
Рассыпались все чары колдовские
И слезы высохли людские.
 Иван да Василиса снова вместе,
Вернулись в царство и живут в предместье,
То к батюшке царю заедут погостить,
То медовухи с братьями попить.
У них сынок родился через год,
Но то другой рассказ. Прощай дружок.

29.01.2014