Фанатам Мадоки

Мы кровью тебе отплатили -
Бездушные куклы во тьме.
Мы верой и правдой служили,
А ты нас оставил во мгле.

Несчастная девушка пала,
Но ты не считаешь потерь.
Ты требуешь пылкого нрава,
Бесчувственно говоря: "Верь!"

Вселяешь несчастной надежды,
Взамен попросив лишь одно.
Надаришь красивой одежды,
И девушка словно в кино:

Сражается с ведьмой умело.
И кровь проливая с лихвой,
Сражаясь а правое дело,
Не знает судьбы ледяной.

Но каждая скоро увидит
В Кьюбее лишь только врага.
Кошатница кошку обидит,
За всех демоненка кляня.

И снова начнется охота
За милым пушистым зверьком,
И снова восстанет забота,
Проткнуть кошку ада клинком.

И снова оборваны уши,
И снова пробиты бока,
Но он не вернет ваши души -
Бездушны вы все на века.

Идешь по кровавому следу,
Что он заметает хвостом,
Не веришь ты милому бреду,
Врага зарубив топором.

И вот возвратилась обратно,
И гордо шагая в ночи,
Кричишь: "Кошки нет безвозвратно!"
Но кто-то сказал: "Помолчи".

Тот голос, знакомый до боли...
Мотнула назад головой -
Там, сыпя на раны пуд соли
Сидит твой Кьюбей дорогой.

Ты вся словно окаменела,
Не веря в кошмар наяву:
Сражаясь за правое дело,
Ты хвост отрубила врагу,
Его искалечила лихо,
А он все как прежде живой...
"Не думай", - сказал Кьюбей тихо, -
"Ведь я всегда буду с тобой.

Еще не погибла душонка,
Еще ты способна воевать.
А значит, твоя работенка,
Опять, снова ведьм убивать".

"Но, как же..." - шепнула я робко, -
"Ведь я растерзала тебя...
Я мастерки, смело и ловко
Исполнила месть за себя..."

Кьюбей должен был рассмеяться,
Но он мне не выдал смешок.
Сказал, что он может меняться.
Когда труп уложат в мешок,
Истерзанный труп с белым мехом...
То снова появится он:
Кьюбея дублер с наглым смехом...
Того не убить топором.