25-ый кадр

В час, когда уснуло эго со вселенским злом
и душой владеет нега, совершая взлом
в тайники исконных истин памяти потерь
проникают Божьи искры за стальную дверь.

За стальною дверью скрыты маеты стога, 
там в пласты былья зарыты, в плотные снега
страхи, боли, грусти, страсти, беды всех мастей,
все обманы и напасти в миражах вестей.

В ночь уснувших душ потёмки осветит пожар –
неосознанный и ёмкий в слове Божий дар.
Так во снах приходят виды, что не видны днём,
суеты завесой скрыты, хоть и солнце в нём.

По микрону, по песчинке, дальше, следом в след
пробивается с лучинки свет иных планет, –
скорлупа, бетонный панцирь, лат свинцовый щит, –
в пламени ночного танца крепость их трещит.

В храме, в звуках литургии, в пении псалмов
разбиваются тугие панцири умов.
Через щели проникает суть добра – любовь,
это после понимает каждый и любой.

Двадцать пятым кадром горним Бог стучится в дом
к падшим, нищим, злым и гордым, кто во тьму ведом,
и удерживает этим сто веков подряд
на живой земной планете непрерывный ряд.

Отряхнуть бы все оковы и разжать тиски,
стать однажды чистым, новым, сбросив сеть тоски.
Только святость – не замочек, не волшебный кран,
не закроешь, как захочешь, кровь открытых ран.

Так и будем – в предстоянье слёзы в муках лить,
понимая, что заране нас не исцелить.


фото: http://artnow.ru/ru/selected/14214.html
Лаптев Юрий. 25-ый кадр...