Тим. гл. 11. 3. по Колин Маккалоу

11.3.

— Поведай Тим, чем так расстроен…
— Так Дони в том и есть виной;
— Ты весь сейчас как будто болен
И тянешь муки за собой.

— У Дони скоро будет свадьба,
Она не сможет с нами жить…
Мне лучше это и не знать бы,
Не знаю, Мэри, как мне быть.

— Жизнь наша, Тим, сложна, жестока,
От расставаний и до встреч,
Порой не ведаешь ты рока,
Что над тобой поднимет меч.

Людей, которых мы встречаем,
Неважно, любим или нет,
Общеньем мы их уважаем,
На том и держится весь свет.

Людьми нас делает общенье,
Не признавала много лет,
Сейчас моё в том «пораженье»
Вдруг «вылезло» на божий свет.

И в том была моя ошибка,
И даже, может быть, беда,
Что не жила я жизнью гибко
И до сих пор живу одна.

С тобою, Тим, моя лишь встреча
Перевернула жизнь мою,
Я поняла, ещё не вечер
И песнь свою ещё спою.

А расставанья — неизбежны,
Ведь это — жизненный закон,
Они всегда были и прежде,
Тем человек и награждён.

Нам всем всегда лишь помнить нужно
О тех, с кем расстаёмся мы,
О ком не можешь равнодушно
«Рождать» всегда свои мечты.

— Но, Мэри, значит ли всё это,
Покинешь также ты меня;
— Нет, Тим, себе сказала вето,
Не буду брошена лишь я.

Последни(е) чары наслажденья
Пришлось разрушить, наконец,
Не ощутила и стесненья,
Всей прошлой жизни ей венец.

Когда мужчину обнимала
И не пыталась убежать,
Лицом его всю грудь ласкала,
К себе позволила прижать.

Ей вовсе не было противно,
И прошлому всё вопреки,
Ей просто стало чудно, дивно,
Не то, что в прежние годки.

Разжала медленно объятья,
На ноги поднялась она,
Вкусив лишь восприятье счастья,
Обнять, кто нравился, сполна.

— Пойдём, Тим, в дом, к теплу и свету,
Прохладой веет всё сильней,
Ночами «смерть» приходит лету,
А дом наш будет нам родней.

Но по дороге к её дому
Тим задал важный ей вопрос,
— Что значит смерть иль по-другому,
Которую нам бог принёс?

Скончаться и быть даже мёртвым,
Одно ли то же это зло?
— Да, Тим, всё это одним сортом
На землю к нам с небес пришло.

Не просто да;лось объясненье,
Чтоб понял всё такой, как Тим,
Понять ему сие явленье
Труднее будет, чем другим.

Она схватила его руку,
И к сердцу быстро так прижав:
— Ты чувствуешь его по стуку,
Тук, тук, тук, тук, — ему сказав.

— Пока сердца у нас всех бьются,
До тех пор жив и человек,
Вокруг него дела все вьются,
И так живёт он целый век.

Он жизнью должен быть доволен,
Не думает о смерти он,
Он что захочет, делать волен,
По пустякам — не удручён.

Но всё стареет в этом свете,
Имеет организм износ,
Машин детали, вещи эти
Всегда имеют новый спрос.

Но организма все детали
Ничем нельзя их заменить,
Они работать все устали,
И нету сил, им дальше жить.

Тогда-то смерть и наступает,
И от неё спасенья нет,
И каждый взрослый это знает,
Что он покинет этот свет.

Пока живём мы все на свете,
Не надо нам мешать другим,
Своё чтоб счастье люди эти
Всегда лишь видели плохим.

Ты должен рад быть за сестрёнку,
Что будет у неё семья,
Понятно это и ребёнку,
Мужчине так вести нельзя.

Ты Тим, хороший, сильный добрый,
Не должен ты свою печаль
«Дарить» всю людям, будь же гордый,
Чтоб им тебя не было жаль.

Ты должен жизни пониманье,
А также счастие других,
Не огорчать своим страданьем,
А радым быть за счастье их.

Ты будь таким не только к Дони,
К всем людям и ко всем делам,
Что могут ставить тебе козни,
Ты не печалься ни на грамм.

И как бы ни было; досадно,
Ты от себя гони печаль,
Ты обещай мне, Тим мой, ладно,
Как бы ни бы;ло тебе жаль.