Окончание окончания

     Что  обещала  в  предыдущем  рассказе -  то  и  выдам).  Итак,  с  поручиком  Киже, вроде, разобрались...  не  до  конца,  конечно.  А  что  у  нас  в  стране  быстро  раскрывается?  Тоже,  кстати, буква  «ж»  затесалась в  несуществующую  фамилию... 
     Были  у  меня  и  другие  случайные  встречи,  овеянные  литературным  флёром...  Но  вот  хотя  бы  эта -  из  недавних...

               
                Эпизод  третий


     Кто  ещё  не  прочитал,  что  я  без  яблок  жизни  не  представляю?  Истинная  правда!  Вот  и  подошла  как-то  к  киоску  запас  пополнить...  Вроде,  далекое  от  поэзии  занятие -  однако  ж...   «Интересно, какие  они  на  вкус? - полюбопытствовал  у  меня  подошедший  очкарик  в  дубленке лет пятидесяти»... «Вижу,  что  отечественные,  зеленые,  а  значит,  с  кислинкой», - простодушно  ответила  я. -  Мой  спаниэль  такие  трескает  с  удовольствием».
     Тяпа  заканчивал  уже  n-й  круг  вокруг  киоска...
 «А  я  люблю  рисовать  яблоки,  но  больше -  с  красным  бочком», -  разговорился  мужчина...  «Так  Вы  художник? -  почему-то  обрадовалась  я,  вспомнив  две   картины  Максима  Кончаловского  на  яблочную  тему...  Их  копии  украшают  интерьер  моей  дачи.   
 - Да,  в  некотором  смысле  художник, - загадочно  сказал  он.
- Ой,  так  может  проиллюстрируете  мой  сборник? -  спросила  я,  все  более  оживляясь...
 - Значит,  натолкнулся  на  поэтессу, -  констатировал  незнакомец.
- Да  так  начинающая,  но  детские  стихи, говорят,  удачные, - скромно  призналась я.
 - Трудно  создать  что-то  новое,  удивить  современников, -  с  видом  знатока отозвался  обладатель  дубленки».
- Новые  формы — редкость  даже  среди  великих, - решила  блеснуть  я,  и продолжила:  в  20-м  веке  в  России  только  Маяковский,  Цветаева  и  Хлебников  смогли удивить  новизной.  У  Пастернака -  особая  эстетика  стиха.  Да,  чуть  не  забыла Вознесенского,  в  смысле  формы.
 - Ещё  бы  Евтушенко  назвали, - промолвил  он  как-то  неодобрительно  о  моем любимом  поэте-гражданине,  упомянув  его  неизлечимую  болезнь, чем  огорчил  меня.
- Я  и  не  подозревала.  Жаль, что  Бэллы  не  стало...  мало  пожила.
 - Эта  наркоманка  сама  себя  доконала, -  услышала  я  безапелляционный  ответ.
            
             
    Разговор  в  таком  тоне  с  сомнительными  подробностями  начал  выводить  меня  из себя...  Оплевать  цвет  нашей  поэзии... Да  кто  он  вообще  такой,  этот  псевдо-художник? Что  он  себе  позволяет?
    Я  подозвала  пса,  решив  ретироваться... Неприятный  отныне  тип  увязался  за  мной,  не  преминув  намекнуть,  что  обычно покупает  яблоки  в  угловом  дешевом  фруктовом  магазине.  Зачем  он  говорил  об  этом? Хотел  продолжить  разговоры  о  литературе?  Любит  заводить  и  изводить  других?  Считает свою  точку  зрения  единственно  верной?
    «Вот  влипла  в  историю, -  переживала  я, -  За  километр  буду  обходить  обе  эти  торговые  точки: только  бы  не  встретиться...»  Придя  домой  и  разбирая  мешки,  нашла  в  одном  из  них  кусок  ливерной  колбасы...  Не  продавщица  же  знакомая  его  подкинула.  Даже  моя  умная  собака  отказалась  лизнуть.
    Мне  стало  и  смешно,  и  грустно  одновременно:  столько  читаю  хороших  книг,  а  забываю  даже  умнейшие  советы  из  них...  Например,  такой,  булгаковский:  «Никогда  не  разговаривайте  с  неизвестными!» 
    Найдя  на  полке  остатки  бальзама,  допила  прямо  из  горлА...  стало  гораздо  легче.
    Примерно  через  месяц, решив  заглянуть в  магазин  "Дикси", я  бросила  взгляд  в  сторону  того  киоска...  А  его  не  оказалось... как, впрочем, и уютного  ресторанчика  "Гжель", к  которому тот  лепился. Пожар  уничтожил  всё. На  пепелище  уже  разбивали  клумбу.  "Неужели  я  общалась  с  самим  Воландом?" - подумалось  мне  тогда. Может, и  на  самом  деле...



                24  января  2014 г.