Монмартр

Поросшие пустоши вереском скатые,
плывущие вдаль океаны цветов,
чрез фото гуляет, запачкав когда-то ли
всю память, Atlanticum шторм.

И ты позабыла о нашей бессоннице,
находишь замазанный свой горизонт,
 и ночь опьянённо вальсирует
в прохожих деньков хоровод.

Так окунаю поникшую голову
к промокшим ногам, коленями сквозь,
играю в разбитость затяжную,
сердечным пробоем, погибелью дрожь.

Меня упрекать ненадёжного и нерадивого
всю жизнь на пролёт не смогла-
сама впопыхах убежала счастливая,
разлучному ветру вовеки жена.

И если на Монмартр снова май
поступью печатной машинки придёт,
внутри меня осадком останутся Сибирские,
порохом на ресницах иней и лёд.

Нет, не виню… не к лицу, но Бога  ради
поминутно молю распятью придать
отыгравшего осенью, поломанного, выбитого
за вечную к тебе лишь одной безумную страсть.

А над Атлантикой, по-новой, загульный,
такой, как и раньше, неприкаянный шторм.
Как повезло, что когда-то влюблённый
был им за тобой закреплён.