Илья Муромец - Великий герой!

                Илья Муромец – Великий герой!
     Небольшой плечистый мужчина, в блестящих, как   детские погремушки латах ехал на темненькой   небольшой лошадке. Он хмурился - чудовище, которое ему было нужно,   не отыскивалось. «Как же я стану героем?» огорченно думал воин, сердито поглядывая из стороны в сторону. «Не везет, так не везет».
   Воин, а его звали Илья Муромец, въехал на пригорок и   осмотрел местность»
   Невдалеке   виднелась небольшая деревушка.
   «Может мне здесь повезет?» загораясь надеждой, подумал он, и пришпорил своего коня. Коняга сделал несколько огромных; прыжков при этом чуть не выкинув из седла вышеупомянутого рыцаря, и затем, видно решив, что   достаточно того напугал, пошел ровным шагом в деревушку.
 – Гей, дружище! – воскликнул Илья Муромец, увидев шедшего по улице мужчинку,- я слышал, в вашей деревне змей Горыныч обитает?!
 – Да, имеется таковой, –  солидно подбоченившись произнес мужчина.
– А где его найти? – спросил Илья Муромец.
– Да вон там он, – показал, куда-то на северо-запад поселянин, – в самом конце деревни.
Воин пришпорил коня»
   «Вот она –   удача!»  Радостно про себя подумал ОН, мчась во весь опор в конец села «Наконец-то моя счастливая звезда взойдет!»
   В конце деревни, действительно стоял   большой по сравнению с другими покрашенный в синий цвет домик.
«У-у-у-у-у, дармоед! Сейчас я выпотрошу твое жирное брюхо!» злорадно
подумал Илья, соскакивая с коня. Наверное, всё село заставил работать, чтобы такой домино отгрохать!
Змей сидел за столом и обедал.
   Красивая, немного полноватая женщина в расписном красном платочке с улыбкой на устах несла чугунок с исходившей паром картошечкой.
– Ты змей Горыныч? –  спросил, наверное, больше для самого себя, чтобы   удостоверяться влетевший в избу воин.
– Я, – переложив неторопливо картошку себе в миску змей, – а чего надобно то?
– Защищайся подлая тварь! Пришел твой   последний час! – воскликнул, выхватывая из ножен меч, Илья Муромец.
   И лежать бы уже змею с отрубленными головами, если б хозяйка не остудила горшком воинственный пыл вояки.
   Зашатался Илья Муромец, и свалился наземь.
 Однако через минуту очухался, приподнял свою голову, и с болью в
глазах, глядя на хозяйку, спросил:
– Зачем же вы меня так?
– В моем доме, мечом нельзя махать, – сказала она, на дворе, пожалуйста. А здесь   будьте себя смирно вести. Мирно, как порядочный человек. Чай не в свинарник зашли. А то не успел поздороваться и сразу мечом махать!
Илья Муромец поднялся на ноги, и хмуро глянув на змея, сказал:
– Пошли на улицу, убивать тебя буду, кровопийца!
 – Слабо, видно я тебя   горшком ударила. Надо было посильней, – неожиданно вмешалась хозяйка,– не видишь, Горыныч обедает?
Илья поглядел на неё, потом на змея, уплетавшего вовсю картошку с маслом, и, УДИВЛЯЯСЬ все большие и больше, спросил:
– Когда ест нельзя?
– Да ты присаживайся, раз в гости то пришёл, промолвил змей, там для меня Марьюшка, ещё чугунок картошечки сделала. Раз уж пришёл, так поешь хоть.
Илья Муромец, растерянно посмотрел на змея.
– А может Марьюшка, ты нам разрешишь по стопочке приложиться, проблема, как видишь, серьёзная. Нужно обсудить.
От таких слов Илья выпал в ступор и усиленно зачесал затылок.
– Вот ещё! Ему бы только выпить! Сейчас как рубанёт этот… тебя мечом и поминай, как звали! Что без тебя делать то буду?!!!
– А чего вы его защищаете?! – совершенно сбитый с толку воскликнул Илья.
– Ну, если каждый на моего мужа с мечом будет бросаться, что с него останется? Ведь я его люблю!
– Да? – переспросил изумленный гость, – как это…любите?
– Как ты думаешь должна я его беречь или нет? – наивно, и чисто по-женски, спросила она.
   Илья Муромцу показалось, что он сошел с ума. В его голове помутилось и
он второй раз свалился на пол.
Очухался он на кровати.
– Фу-у-у, пришел в себя, –  с облегчением вздохнул уклонившийся над ним змей, – чего ты драться лезешь, а сам дохлый такой?
– Слушай, это правда? –  спросил, глядя в три пары глаз Илья.
 – Что?
– Что она твоя жена и любит тебя?
 – Ну да, –  произнес змей, почёсывая затылок, – любит, иной раз приголубит так, что голова болит. Хорошо, что их у меня три.
– И вдобавок   он любит меня! – гордо произнесла женщина, – Сколько мне стихов посвятил! А еще он добрый и очень хороший. И сильный, и работящий, и ... очень красивый!
– Красивый? – вконец обескураженный переспросил Илья.
– Ещё какой! Воскликнула женщина, Федя ну-ка нагнись!
   Змей нагнул одну из голов и она, обняв её, поцеловала. И тут же увидев, как надули губы две остальные головы, воскликнула:
– Горе вы моё луковое! Толя, Саша! Вас я тоже люблю! Ну, давайте сюда, и вас тоже поцелую!
   Илья растерянно смотрел на сцену. Толя, Федя, Саша…три головы и у каждой…Вот это уже извращение,  подумал Илья и вдруг… Вдруг неожиданно даже для себя закрыл лишь руками и горько заплакал. Он понял, что не сможет убить этого змея.
– Ты чего? – растерянно я изумленно спросил змей Горыныч.
– Я хотел стать героем! Хотел победить страшное чудовище, и стать героем, –  плача и размазывая слезы па щекам, зашелся от рыданий Илья.
– Горе моё луковое! Дитё неразумное! –  воскликнула женщина. С этими словами она приобняла Илью, – ну не плачь ты…
Но Илья, а ему тогда было всего семнадцать и эмоции били через край, заревел ещё горше.
 – Ну, ты, не горюй, –  тронул рыцаря змей, –  всё будет хорошо.
– Как же мне не плакать, как слез не лить, коль я не стану
героем? –  хлюпая носом высунувшись из Марьюшкиных грудей, захныкал юноша.
– Ну, ты ведь мужчина, не реви, – попытался утешать его  змей. Однако, тот ещё больше расстроившись, разревелся вовсю.
– Ну, не плачь ты, – заговорила, прижимая плачущего мальчугана к своей груди, – я тебе что-нибудь вкусненькое приготовлю! Картошечку с мясом будешь?
– Буду,– вытирая слёзы рукавом, промямлил Илюша.
– А борщ на сале будешь? Со сметаной! От нашей коровки!
– Вот блин! – воскликнул растерянно змей, – как я прошу…так не допросишься! А ему так сразу и картошечки, и сметанки!
– Ты поговори мне! – воскликнула Марья, у меня в чугунке каша готовится. И не только для тебя, но для ребятишек наших. Или позабыл как скокал…после купалля?!
– Не… не забыл…твоя каша как самые злые муравьи…африканские. Как вспомню, так вздрогну! Жестокая ты.
– Но я, же тебя потом приголубила…
– Ну, Да…
– Я это хорошо помню. Потом наш второй сыночек появился, Иванка…– согласилась Марья, и уже обращаясь к Илье Муромцу, сказала, – а ты не плачь. Сделаю тебе оладий со сметанкой! Не будешь больше плакать?
– Не буду, – всё ещё хлюпая носом, проговорил Илья.
– Вот и ладненько! – воскликнула довольно Марья, пытаясь неудавшемуся герою  одновременно утереть платком слёзы.
– Не надо, я сам утру, –  отстраняя руку, произнес Илья Муромец.
 – Подвига ты не сделал, – разглагольствовал в это время змей, – но пришел как раз вовремя. Время уборки урожая. Мне помощник нужен. Поможешь мне, так и я тебе помогу. Так сказать бартер у нас будет. Да и подкормить тебя нужно парень, а то худющий. Ветром подует, свалишься.
– Не свалюсь, – попытался обидеться Илья Муромец, –  а что делать то?
– Как что?! –  всплеснула руками хозяйка, сенокос наступил! Кто хлеб убирать то будет?! Вот пойдешь с Петровичем, он тебя научит! Ты хоть косу в руках держал, добрый молодец?
– Держал, –  неуверенно произнёс Илья, –  только ммм….
– Ну, всё ясно!!! Ты парень у меня подготовку настоящего мужика завтра пройдёшь. Всему обучу! – произнёс змей.
– А меч твой, парень, я всё-таки запрячу. А то солнышко в голову нагреет, неизвестно что тебе в твою головку взбредет. Драться больше не будешь? По-хозяйски забрав меч, сказала Марья.
– Не буду, – почёсывая ушибленное место, сказал Илья, – главное вы горшок…где вы так горшком орудовать научились?
– Это тебе ещё повезло, я на предыдущего бойца на справедливость сковородку с салом…попотчевала его.   Орал как резаный. Два дня от меня прятался под кровать, как со сковородкой увидит. Спасибо вон этому…прятался у него за спиной, как только меня увидит. Ушёл потом. Не попрощавшись, зараза.
– Да, а ты что его заставлял делать?! Будь я на его месте, я бы тоже ушла!
– А что он заставлял делать? – с испугом произнёс, уже было приободрившийся Илья.
– Так ты к моей жене не совайся, неожиданно, – произнёс змей. А то пригрелся промеж грудей!
– Так, поэт трехголовый!!! Не запугивай мне мальчика. Нашёл себе новую жертву! – воскликнула Марья, –  не переводи разговор!
– А что…я ничего…
– А кто парня по утрам в пять подымал делать зарядку Фараонов? В пять утра! И мучил дитятко! Этого тебе не отдам…иди сюда дитятко…Я тебя спрячу от  этого…Придумал себе делать зарядку Гермеса трисмегъюста!
– Чаво?! – вылупил глаза Илья на хозяйку.
– Не Трисмегъюста, а Трисмегиста! – поправил змей.
– Но ведь переборщил ведь, – сказала хозяйка.
Змей опасливо покосился на меч, который ещё держала хозяйка и сказал:
– Правду говоришь…ты, вообще-то хотела меч, куда-то запрятать…
– Ну да…боишься?
– Глуп тот мужчина, что не побаивается своей прекраснейшей из половин! – напыщенно произнёс змей.
Марья расплылась в улыбке.
Илья тоже.
– Подлизываешься? Не подлизывайся! Пока с этим сено не уберёте, даже стопки от меня не получишь! Я помню, что ты на Купале вытворял!
– А что… я ничего…
– Я помню, как ты глазки Антонине строил!
– Да я…я просто, словом перекинулся.
– Ага, перекинулся. Эта зараза волосы свои распустила и улыбки тебе стала строить.
– Да, но не стоило за ней по всей деревне гоняться с палкой!
– Ей повезло, что она в лесу спряталась! А так бы я ей космы повыдирала бы!
Илья озадаченно почесал затылок:
– Ну и страсти тут у вас…
– Угу, я помню на пасху –  начал, было, змей.
– Ты поговори мне! У меня не пасхальные, но простые яйца остались. А метать их в твою голову я не разучилась!
– Да, хмыкнул змей, – лучше помолчать…
– То-то же! – подвела итог Марья.
   В тяжелой работе прошла неделя. В дворике змея появился небольшой аккуратненький сарайчик.
– Ну что, замочим? –  подмигнув Илье Муромцу, промолвил змей, доставая графинчик самогона.
– Давай, –  согласился добрый молодец, накачавший на стройке свои мускулы, После литра выпитой они стали лучшими ДРУЗЬЯМИ.
– Ты поникаешь» Илья, – говорил уже хорошо закосевший Змей Горыныч, –  я оказался очень, и даже очень нужен здесь, в хозяйстве. Понимаешь, вот например печку нужно растопить –  меня зовут, на совет села, на свадьбу не надо ансамбль звать – как запою, так сразу пир начинается превеселенький. А вот сейчас тепло, пожары частенько бывают». Кого зовут, угадай?!
  – Ведь одна из голов, моя, водой поливает. Чуть что так сразу  – Змей Горыныч, спасай! Поселился я тут не так давно, но могу скромно оказать, что фигура приметная. Вначале сторонились меня, но затем привыкли. А что говорить девок, то у меня
их   было.… Тут змей заметил приближавшуюся хозяйку и замолчал. Когда она отвернулась, нагнулся к уху Ильи и прошептал:
– Ревнивая она у меня! Трех девок побила. Добилась всё-таки своего, поймала, связала и   загс завела. Так и сказала, или ты будешь мужем моим, или прощайся с жизнью Змей. Я забрал жизнь.
Ничего, пока мне даже нравиться быть, женатым. Двое тут до тебя, вроде тебя приходили  – еле ноги унесли. Это тебя она как то тебя не очень сильно отметелила. Пожалела, молоденький, говорит. Пусть живёт и размножается. Вот такая у меня славная жена. Но я тоже не такой плохой. То,  что я обещал, я сделаю. У меня уже есть идейка. Ты станешь героем!
Прошло три дня.
Илья Муромец, и змей что-то упорно делали, в сарайчике. И, наконец, на четвертый день свершилось. Ранним утром в тот день из лесу вполз огромный железный змей. Он дышал огнём, и грозился съесть всю деревню, если ему не выдадут самую красивейшую из девушек. Перепуганные поселяне начали собираться в середине деревни.

Что делать? Витал вопрос в воздухе. И тут из толпы выступил, Илья Муромец.
   – Я спасу вас!
   Обрадовались мужики, а Илья Муромец вскочил на коня и помчался к змею. Сражаться.
Вскоре поверженное чудовище свалилось наземь с отрубленными страшными головами, а Илью Муромца поселяне от радости носили на руках, наперебой звали к себе в гости, угощали, кто, чем мог…
   А в это время   Змей сидел в своей избе целовал свою женушку, и, рассказывая этому, довольному созданию, как Илья Муромец с его помощью стал героем. Вот так было всё на самом деле.
   И не имей змей такую болтливую жену, я не узнал бы настоящей истории про Илью Муромца! Какой он был на самом деле.
Но что поделаешь,
              натура женская такова…
Разговорчива…
                Она…
                Январь 2014 г. Николай Василевский