Жалкий Царь

В покои царя Фёдора Ивановича входит с докладом боярин Борис Годунов. Царь не замечает Годунова, продолжая, играть с домашним любимцем - котом.

Годунов крестится на красный угол.

Утро доброе, государь!

Царь, суетясь:

Храни тебя Бог, Борис. Ай-ай-ай!
Не заметил, как ты вошёл.
С докладом ежели, так начинай.

Годунов начинает монотонно зачитывать текущие вести, иногда смотря на царя.
Размышляет про себя:

Опять сидит, блаженно улыбаясь!
Умом, витая, в небесах.
С молитвой на устах, не расставаясь.
Но оставаясь,  дураком  в мирских делах.
Звонить в колокола, стоять на службах,
К народу жалость проявляя.
С котами часто дружбу,
Заместо власти царской разделяя.
Ему какое право дело,
До суть ливонской нескончаемой войны?
Или неурожая ноне хлеба,
Когда страдает пол страны?
За что Господь так посмеялся,
Поставив дурака на трон?
Род Рюриков похоже исчерпался.
Россию так погубит он!

Вдруг царь Федор оживляется, наблюдая, как домашний любимец играет с солнечным зайчиком, отражённым от перстня Годунова. Барсик начинает тереться о сапог Годунова, тот случайно наступает ему на хвост. Царь бережно берёт кота на руки.

Царь
Не плачь, ну что ты успокойся!
Иди на печь или в кафтан заройся.
Оттуда помурлыкай нам.

Обращаясь к Годунову:

Прости, боярин, за огрех!
Пусть и обличьем это кошка,
Душа живая ведь у всех
И все хотят любви немножко.
Верно и ты со всеми мыслишь
Про меня - дурак…
Вслух не реки,
Я знаю это так.
Умишка мал, мол, с ложку
Всего-то и утех
Играть блаженному, что с кошкой.
А Русь кто пожалеет,
Кто слово доброе сказать сумеет
На дорожку?
Не хлебом единым, Христос изрёк,
Жив человек.
Блажен, кто верит!
Вот и молюсь один за белый свет
По семь раз на неделе.
И ты меня, Борис, не забывай.
Пусть жалкого царя,
Да не тирана.
Люби меня, как я тебя.
И не смотри, что в голове моей
Незаживающая рана...

Борис Годунов выходит во двор.

Весной уже веет на раннюю Пасху.
Сбросил ветер-баловник горлатную шапку.
Разбудила сердце птичья трель,
Провожая, зимы белую канитель спозаранку.
Начиная, с колокольным звоном день,
Душу, вынимая, наизнанку.

Годунов, оглядываясь на царские хоромы:

И ты, царь блаженный, прости!
Мыслим порою мы жалко.
На матушке святой Руси
Любить привыкли из-под палки
Безотрадно.
Спаси, Господи и сохрани
Души светлые,
Которые  жаждут любви  жадно.

Было чуть слышно вдали,
Как считает кукушка года ладно.
Вспугнул провидицу внезапно
Кто-то. Пятьдесят один, два,
Пятьдесят три...