Укус гюрзы

Белошвейка, Белошвейка,
Изумрудные глаза,
Обнимая твою шейку,
Целовал вчера уста.

Сединой мы укрывались,
Точно горсточкой тепла,
Кабы только не вмешались
Дети, черти да Луна:

Словно зомби, ты металась,
Телефон держа в руке,
Невидимке подчинялась,
Забывая о кольце,

Словоблудием подула,
Отгоняя мужа прочь,
И обманом улизнула,
Растворившись в эту ночь,

Предвкушая жар свиданья,
Где привычно ждал твой друг,
Оставляя мне страданья
Горьких, яростных минут...

Прошагал я вдоль порога
Ночь глухую до утра,
Прошагал не ради Бога,
Что привёл меня сюда,

Просто некуда деваться
От позора и любви;
Даже если постараться,
От луны мне не уйти

Новой, круглой, бессердечной,
Выползавшей из-за туч,
Занавешенных поспешно,
Прикрывая срам и грусть.

Я пытался всё предвидеть,
Я пытался защитить
Наш июнь да ненавидеть,
Но не смог... Ты уж прости!

Белошвейка моя глупость,
Попрощался бы с тобой,
Но подсказывает тупость,
Что вернёшься ты домой,

Раз наступит завтра утро
Каплями дождя и слёз
Наших душ. Дай, Бог! Как будто
Нет шипов у нежных роз!