Песнь запредельного героя

Я сторож.
Офис - мой причал.
И он чреват тоской и геморроем.
Как боги над гомеровским героем,
Ночные бабочки кружат.
Я одичал.
Я жду Харонову ладью.
Мой лик угрюм, как лик циклопа.
Меня не ждёт ни чёрт, ни Пенелопа -
Уместнее "дерьмо" вместо "адью".

Я помнню Джойса, видя телефон.
(Фрейдистский цвет вареного кальмара!)
Пусть Н2О сливает их Самара -
Но я не стану портить фон.

Самаритяне... Явный диссонанс! -
Они оставят большее смятенье.
Перо в несчастном оперенье,
Я не впаду в галерный транс.

...И всё же я тогда кричал!
Её слова струились тихой влагой.
Теперь я плачу только пред бумагой,
Но с той поры я сильно "подкачал".

...Порой Аякс зайдёт на огонёк, -
Хоть ницшеанец он, но явно "в жопе",
И потому, назло гнилой Европе,
Буддийский дзен на свет извлёк.
Он ныне славит бисексуалиэм
И пристрастился к пачкам димедрола,
Стал благосклонней к ритмам рок-н-ролла,
Топя в них свой опасный дуализм.
И как-то пошло предлагать Исход,
Когда тебе про голого "партнёра"!
Пусть шевалье "приходует" шофёра -
Какой уж тут толковый ход?!

Мне остаётся то же "Дежа вю" -
Тот телефон... тот сплин... те стены...
Мои мечты, печальные пастены,
Я ненавижу вас, но и люблю.

                1995


 Примечание автора: Фраза "дежа вю" - ключевая для понимания и данного сти-
хотворения, и цикла, им открываемого. Великие бедствия часто начинались
назойливым мельтешеньем на "сцене" людей циничных и напрочь лишенных величия.Взять, примеру, историю с поджогом Рейстага в 1933 году! В девяностых
страна пережила "римэйк"...