Сливочное море

«Это как толчок, прыжок в высоту. Когда вокруг всё кажется ватным. Тебе всё кажется прекрасным, воздушным  и божественным. Это как сладкая вата. Как её получают? Сладкая вата – это растопленный сахар, который выливается на металлический барабан, а в след за этим, образуются тонкие нити, которые в последствии собираются в комок. Тоже самое происходит и в нашем случае. Любовь, как сладкий нектар разливается по всему телу, окутывая невидимыми нитями сознание и плотно прилегает к каждой клеточке вашего тела, перекрывая кислород. Сладкая вата липкая и быстро тает во рту. Знакомое нам чувство действует так же, основываясь на аналогичных методах. Оно поначалу лёгкое и воздушное, но стоит к нему прикоснуться, как оно прицепится к тебе, а  потом за мгновение растает и оставит лишь сладостный вкус и еле заметную струйку того самого нектара, который был когда-то. Это как толчок, но уже вниз, в пустоту, еще ниже, чем до того, как вы стояли до всего это, когда еще ничего и не было. Как огромная волна, способная сбить любого на своём пути, безжалостно подчиняя. Буд-то вдохнул много воздуха, но не способен проглотить его и он остался тяжелым комком в горле. В такие моменты у вас нет тела, нет головы, ног и рук. Есть лишь пульсирующая кровь, которая еще пропитана сладким нектаром, но он не льётся свободно, а постепенно каменеет, превращаясь в немой хрусталь. Чувство безграничного вакуума из которого нет выхода. Как же выбраться из него? Ответ лежит глубоко внутри, в нашем подсознании. Если обратиться к нему, то можно заглушить ноющие вены попросту, перекрыв к ним проход. Заглушить свои чувства, забить до изнеможения. Только так можно справиться. Да, это больно, невыносимо больно, но лишь так можно вырваться из тягучих нитей сладкого забвения.»
          Это было её последнее письмо, которого я боялся больше остальных. Она любовь всей моей жизни… Что ж, малыш, я расскажу тебе всё с самого начала. Нам с Катрин тогда было по 19 лет. Наша с ней встреча была, пожалуй, довольно забавной. Ранним июльским утром я вышел на рыбалку, взял снасти, наживку, немного горячего кофе в термосе и пару бутербродов. Пока я шёл к своему месту, то уже с далека увидел, что кто-то разместился на нём. Это была единственная точка, где можно было ловить камбалу. Там был резкий обрыв и сразу же большая глубина, идеальное место. Но вот не задача, я подходил всё ближе и ближе, и разглядел парня, сидящего в странной длинной рубашке и в шляпе с широкими полями. Признаться честно, выглядел он очень забавно. Я спокойно подошел к нему, и поставил свои вещи в трёх метрах от него, однако юноша не подал и вида, словно рядом никого не было. Я решил первым пойти на контакт и поздоровался:
- Доброе утро, замечательное место вы выбрали! Видать любитель камбалы. А я вас раньше здесь не видел, как поклёвка?
После этих слов он повернулся ко мне и не поднимая шляпы, высоко задёр голову и нехотя взглянул на меня. Какого же было моё удивление, когда я увидел сосредоточенное лицо милой девушки, которая с любопытством рассматривала меня как картину в галерее. В этот момент я почувствовал себя очень неловко. Как я мог принять её за юношу? Хотя, со спины вылитый пацан. Сам не знаю, что на меня тогда нашло, но я вдруг громко засмеялся.
- Что смешного? И вообще не шумите, а то распугаете рыбу,- спокойно ответила она.
Её слова привели меня в ещё больший ступор, я стоял как мальчишка, которого только, что пристыдили. В голове была каша, но я всё-таки попытался выдавить из себя хоть какие-то слова:
- Простите, я принял вас за молодого человека.
Девушка улыбнулась и отвела взгляд в сторону поплавка. Я тоже посмотрел на него, потом на неё, потом опять на поплавок и снова на девушку. Чувствовал себя каким-то дураком.
- Вы так и будете стоять как статуя? - вдруг произнесла она с некой ухмылкой в голосе.
- Простите..
- Да, что вы снова извиняетесь, меня Катрин зовут, а вас как?,- после этих слов, она повернулась ко мне, приподняла шляпу и посмотрела прямо в глаза в ожидании ответа.
- Эээм, я Джеймс, Джеймс Страбон, - произнёс я в диком смятении.
- Приятно познакомиться, - с улыбкой ответила девушка и поднялась, протягивая мне руку.
Я мгновенно схватил её и поцеловал, на, что девушка отреагировала немного странно и быстро отняла от меня руку.
- Вы мужчин тоже в руку целуете?
- Но вы же девушка, я не мог просто пожать её, как своему товарищу.
- То есть по-вашему девушка не может быть товарищем?, - с загадочной ноткой в голосе произнесла Катрин.
- Нет, я не это имел ввиду…,- но не дав мне договорить она вдруг громко засмеялась и сказала:
- Да ладно вам, присаживайтесь.
Я смотрел на неё и совершенно не понимал, что в голове у этой девушки. Наверно она и сама этого не понимала. Однако столь милой и красивой особы я еще не встречал. Её смех звучал у меня в ушах около двух минут, он был таким звонким и льющимся. И вдруг она резко дёрнула удочку и стала усердно наматывать катушку.
- Что-то есть! - с неимоверным восторгом воскликнула она.
И вот уже спустя 30 секунд она вытаскивает не большую рыбину, с горящим азартом в глазах. Это было потрясающее зрелище. Глядя на неё, в ту минуту, я радовался вместе с ней, словно я словил самую большую рыбу в своей жизни и вот она у меня. Катрин бережно взяла рыбу и положила в сеть к остальной добыче.
- В детстве я каждые выходные ходила с отцом на рыбалку. Это было лучшее время, - вздохнув, с не большой грустью и наслаждением произнесла она.
После, девушка закинула удочку и присела. Её лицо вновь приобрело сосредоточенность. Я принялся раскладывать свои вещи, вытащил снасти и подкормку с наживкой. Резким движением руки я кинул 2 не больших шара с прикормкой, один в сторону, где рыбачила Катрин, а другой в свою. Она повернула ко мне голову, улыбнулась и кивнула с благодарностью.
- Знаете, а я иногда пою рыбе, - смущенно сказала Катрин.
- А зачем же? Думаете, она вас услышит?
- А почему нет? Вы не рыба, а значит, не знаете на, что она способна, что чувствует. Может быть, вы сейчас думаете, что я не нормальная, но нет. Я просто хочу верить во что-то невероятное.
- Я верю вам. Возможно, она действительно нас слышит.
- Мило, что вы со мной соглашаетесь, хоть и не верите,- произнесла Катрин и улыбнулась. – Клюёт! - вскрикнула она и стала очень быстро наматывать катушку. – Я её уже вижу, ух какая хорошенькая.
Рыба была размером с ладошку, действительно хороший улов.
- Вот она, красавица, - произнесла Катрин с победой в голосе.
Я уже подготовил сетку, что б принять рыбу.
- Давайте её сюда. Отличная камбала, самая большая среди вашего улова. Поздравляю.
- Спасибо!, вы правы, она самая большая, красавица моя. Осторожнее её кладите, она великолепная. Итак, у меня их 1,2,3…9 камбал. Отлично!
- А вы тут давно сидите?
- Около трёх часов, не плохой улов, да? Я могу и вам парочку дать, в знак знакомства и как благодарность за помощь, - с детским восторгом сказала она.
- Что вы, спасибо, но не стоит, надеюсь, я сейчас зачерпну вашей удачи и словлю парочку таких красавиц.
- Как знаете, тогда вот вам ловите, - сказала она, высоко подняла руку словно сейчас что-то кинет, но в руках у неё ничего не было.- Ловите кусочек моей удачи, Джеймс, со своей милой улыбкой сказала она.
Я подыграл ей и словил рукой её подачу.
- Спасибо, теперь я точно везунчик.
- Не за что, а я, наверное, уже буду собираться.
- Как, уже?
- Да, рыбы достаточно, если хотите я могу ещё немного посидеть с вами.
Я не хотел, что бы она уходила, но и задерживать не хотел, поэтому решил предложить ей увидеться ещё раз.
- Эмм, а давайте встретимся вечером, - с надеждой сказал я.
- А  давайте, в 19 00 возле пирса.
- Отлично! Буду ждать встречи.
- До свидания, Джеймс, было приятно с вами познакомиться, - сказала она и помахала рукой.
Я еще долго смотрел ей в след. Она зашла в один из прибрежных домиков. В нём жила пара пожилых, женщина и мужчина, я догадался, что она приехала к ним в гости, видимо её бабушка с дедушкой. Что ж, рыба меня уже не интересовала, я собрал всё обратно и пошел домой. Единственное чего я тогда хотел, так это вечера, снова увидеть её милую улыбку, услышать тот звонкий смех. А ведь я принял её за парня! Это ж надо! Всю дорогу домой я шел с улыбкой на лице, а жил я кстати, не далеко от неё, в той же полосе прибрежных домиков, только в самом начале. Я пришел домой и съел то, что брал с собой на рыбалку, после, прилёг на диване и неожиданно для самого себя заснул. А разбудил меня голос матери, доносившийся из коридора:
-Джеймс, дорогой, принеси лестницу с подвала, я хочу снять гардины, их давно уже пора постирать.
Я перевернулся на другую сторону, и яркий луч солнца резко ударил мне в лицо. Это заставило меня встать, а ведь как порой хочется просто поваляться в мягкой кровати еще минут 15 после сна. Что ж, я встал и пошел в подвал за лестницей, однако там не работал свет, так, что я прихватил с собой фонарь. Мне страшно нравился этот фонарь, он принадлежал моему деду, был настоящий антиквариат. Я осторожно отряхнул его от пыли и зажег фитиль. В подвале было сыро и свежо, на полках стояло немереное количество банок разного варенья, консервированных овощей и прочее, а вот и та самая лестница. Я взял её в левую руку, но недооценил её вес и свои силы, и она с грохотом упала из моей руки. На этот звук прибежала мама: - Господи, сынок  с тобой всё в порядке? Что там происходит?
- Да всё нормально, просто лестницу уронил, всё хорошо.
- Что ж ты так, смотри не угробь себя, может, лучше я сама возьму её?
- Мам, всё в порядке.
- Ради Бога осторожнее, ой мои котлеты! - выкрикнула она и побежала обратно в дом.
Почему то мне сразу влетела в голову фраза моего деда: - Самое страшное – недооценить своего противника.
Спасибо дед, я это помню, поэтому на этот раз я закинул лестницу на плече и освещая фонарём путь, вышел из подвала. Я занес лестницу в дом как трофей и поставил её возле стены. Решил сам снять шторы, что б мама могла спокойно доготовить, а то запах прошлой партии, подгоревших котлет, меня не очень радовал, да и время у меня ещё было. Я поднялся на первую ступеньку, потом на вторую, а вот ступив на третью, она проломилась и я резко полетел с неё, в полёте я ухватился за штору, но разумеется удержать она меня не смогла и сорвалась с петелек, и я потащил её в след за собой. И вот я уже на полу, лежу и думаю за, что мне так горячо мстит лестница и тут влетает мама:
- Господи! Сынок, что произошло? Вот зачем ты на неё полез?, - в отчаянии говорила она и стала меня поднимать с под, уютно разместившейся на мне шторы и лестницы, - Горе луковое.
Я приподнялся, а ступив на левую ногу почувствовал резкую боль, которая отдавала в колено. Я не хотел подавать виду, что мне больно, но моё перекошенное тело сразу дало обо всём понять.
- Что с ногой? Болит? А ну-ка садись, я тебе сейчас перевязку сделаю.
- Мам, да всё нормально.
- Конечно, рассказывать он будет, нормально…нормально, сиди на месте, пойду котлеты выключу и бинт принесу.
Что сказать, я везунчик. Приду на встречу с перебинтованной ногой. Я её не сломал, был не большой вывих и всё, надеюсь, перевязка спасёт ситуацию.
В коридоре я услышал мамины шаги и вот она зашла в комнату, и принялась бережно перевязывать мою ногу. Перекатывала бинт и затягивала, перекатывала и опять затягивала.
- Не сильно давит? - спросила она.
- Нет-нет, как раз отлично, спасибо, - ответил я и поцеловал её в щеку.
Она посмотрела на меня своими уставшими глазами и погладила по голове.
Я посмотрел на свои часы: 18:30. Уже пора, думаю. Я быстро оделся, брызнул на себя туалетную воду, которую мне подарила тётя из Германии, да так брызнул, что аж чихнул. У них сильный, но приятный свежий запах. Надеюсь немного выветриться пока дойду. И вот я весь такой красивый вышел из домика и для начала решил посетить цветочный магазин. Все девушки любят цветы. Когда заходишь в цветочную палатку, то тебя мгновенно накрывает великолепный аромат разных цветов, которые переплетаются воедино и создают неповторимую симфонию нежных запахов. За прилавками стоят женщины: взрослые, молодые и все тебе улыбаются, предлагая купить именно их цветок.
- Молодой человек, а, молодей человек, - сказал приятный женский голос.
Я обернулся и увидел женщину, она указывала на пионы.
- Какие цветочки, а! Великолепные! Даю слово, ваша дама оценит их.
Голову на отсечение даю, но и правда, я ещё не видел более красивых пионов, чем у неё. Я подошел поближе и женщина сразу сунула мне в руку один из них. Они были нежного белого цвета, с красным ободком по краям и немного с розоватым оттенком.
- Свеженькие, сверху потрогайте ладонью, твёрдые. Лучших цветов нигде не найдёте, а запах то какой, понюхайте, - с гордостью произнесла продавщица.
Я провёл рукой по цветам, они были как шёлк, а их аромат… короче говоря они были великолепны. Нечего было и думать дальше, тут не я выбрал цветы, а они меня.
- Дайте мне 3, а хотя, давайте 7. Сколько с меня?
Продавщица расплылась в улыбке и протянула мне букет, перевязанный белой лентой:
- Вот, держите, с вас 20 долларов.
Я заплатил за цветы, попрощался с женщиной и вышел из цветочной палатки. На душе было так легко и радостно. И я уверенно пошел дальше, совершенно позабыв о вывихнутой ноге. Я потихоньку приближался к пирсу и увидел фигуру, которая стремительно шла в том же направлении. Это была Катрин. На ней было лёгкое голубое платье. Её распущенные каштановые волосы красиво завивались, обхватывая талию, как дикий виноград. Она подошла ко мне и с улыбкой протянула руку. В этот момент я вытащил цветы, которые прятал за спиной и положил их в её крохотную ручку.
- Привет, - сказал я.
- Здравствуй, спасибо тебе, - произнесла Катрин и я увидел лёгкое смущение в её глазах.
- Сегодня тёплый вечер, ни намёка на ветер.
- Да, прекрасная погода, - она подошла к воде и провела по ней рукой, словно гладила котёнка, а потом сняла босоножки и зашла в море. – Разувайся, вода очень тёплая, можем просто идти вдоль берега. Я уже хотел откатить джинсы, что б снять кроссовки и вспомнил о своей перемотанной ноге.
- Тут такая история, я с лестницы упал и подвернул ногу. Она уже не болит, но, что б зайти, мне нужно для начала снять бинт.
- Упал с лестницы? - с удивлением произнесла она и бросила взгляд на мою ногу.
- Да, она была старая и не надёжная, но ничего страшного, - сказал я и присел на песок. Катрин подошла ко мне, опустилась на колени и сняла с меня обувь.
- Я помогу тебе, - нежно произнесла девушка и стала осторожно разматывать бинт. – Ну вот собственно и всё, попробуй стать на ногу, не болит? Я поднялся и шагнул вперёд. Нога совершенно не болела. Я резко поднял Катрин на руки и вбежал в воду. От неожиданности она с начала громко закричала, но потом смеялась и просила опустить её. Я не спеша поставил её на ноги и чуть-чуть нагнулся к ней, но девушка закрыло лицо цветами, а свободной рукой зачерпнула воды и брызнула на меня. После этого, заливаясь от смеха, она побежала вдоль берега. Я побежал за ней, но тут из её рук выпал букет, она остановилась, что б вернуться за ним. Быстрым движением руки она схватила цветы из объятий морских волн, как ястреб хватает свою добычу и остановилась.
- Если б я их не уронила, ты б меня не догнал, - с некой ехидностью произнесла она и улыбнулась.
- Не спорю, бегаешь ты быстро, но это не честно, я ранен, - сказал я и указал на ногу, пытаясь не выглядеть побеждённым в этот борьбе.
- Ха-ха, раненый, ладно пойдём дальше.    
Мы медленно шли по тёплой морской воде, смеялись и разговаривали, вдоль берега местами лежали большие каменные глыбы и на одной из них мы увидели силуэт. На берегу людей практически не было, а когда мы подошли ближе, то увидели женщину, которая спокойно сидела на камне и смотрела в звёздное небо.
- Она выглядит очень одинокой, - печально сказала Катрин. – Я её уже видела здесь раньше, она всегда сидит одна. Грустно, видеть одиноких людей. В наше время слишком много одиночества, оно поглощает каждого, как дикий зверь, убивая счастье и надежду. Конечно, порой нам просто необходимо побыть наедине с собой, со своими мыслями. Я и сама частенько приходила на пустынный пляж, поздним вечером, когда возле тебя ни души. Но ты всё равно не один, с тобой море и звёзды. Они никогда тебя не бросят, они твои верные товарищи, всегда готовые выслушать. Но и тут есть подвох, до звёзд нельзя дотянуться, ты можешь лишь наблюдать за их ослепительной красотой и великолепием, ты здесь, а они нам, за сотни тысяч километров от тебя. А море, море невозможно обхватить, оно бывает жестоким и ласковым, тёплым и холодным как лёд. В конечном итоге ты всё равно остаёшься один, - после этого Катрин снова взглянула на ту женщину и добавила: - Если ты не против, я подарю ей кусочек своего счастья.
Она вытащила один пион из букета, тихонько подошла к даме и положила его возле неё. Женщина не заметила Катрин, морские волны заглушали всё, отбиваясь звенящим эхом в ушах. После, она вернулась ко мне и в её глазах было чувство удовлетворённости. Она спокойно улыбнулась и счастливые морщинки забегали в уголках её глаз.
- Теперь их 6… пионов, не счастливое число, - заметил я.
- Не беда, - она вытащила ещё один пион и кинула в море. - Холодать начинает, давай уже возвращаться.
Я молча кивнул и мы пошли обратно. Вечер пролетел как мгновение, никогда не стоит забывать о скоротечности времени. Мы подошли к её домику, она встала на носочки и поцеловала меня в щеку.
- Завтра увидимся, Джеймс, пока, - прошептала Катрин и тихо зашла в домик. Через пару секунд в окне загорелся свет и Катрин помахала мне. Я тоже помахал, свет погас и я пошел домой. Я быстро дошел до своего домика, тихо открыл дверь, чтоб не разбудить маму, а когда зашел, то увидел её, сидящую на деревянном кресле-качалке, с фотоальбомом в руках.
- Джеймс, дорогой, ты вернулся?, - хрипло прозвучал голос матери.
- А ты почему не спишь? Уже 01.00 ночи.
- Как же я засну, коль ты ещё не вернулся.
- Мам, я уже давно не маленький мальчик, за мной не нужно следить.
Она рассмеялась и ответила:
- Не маленький мальчик…конечно маленький. Ты всегда будешь моим маленьким мальчиком. Вот я смотрю на тебя, Джеймс, а всё равно вижу то тоже крохотное милое личико, как в этом фотоальбоме. Что ж, ладно, иди спать, дорогой.
После этого она подошла, поцеловала меня в лоб и пошла в свою комнату, но в дверях резко остановилась и выкрикнула:
- Ты же не бросишь меня? Не оставишь меня одну? - она подбежала ко мне и схватила за плечи, пылко всматриваясь в глаза. Я увидел слёзы, которые выкатывались из её глаз и мне стало как-то жутко. Больше всего на свете я не могу смотреть когда женщина плачет, особенно если это твоя мать. Я попытался успокоить её.
- Что ты, пожалуйста не плачь. Конечно, я тебя не оставлю, успокойся, мам.
- Прости, сыночек, прости, я ведь тебя очень люблю, - сказала она и всхлипывая, развернулась, и ушла. Я простоял посреди коридора минут 15, словно в ступоре, после чего опомнился и пошел к себе. В комнате было темно и душно. Я открыл окно и поток свежего морского воздуха моментально влетел и заполнил всю комнату. Мне не спалось. Ночью всегда лезут в голову разные мысли. Ночь – похитительница человеческого разума. Она безо всяких усилий заставит тебя думать и думать, и думать обо всём на свете: о жизни, о любви, о возможностях и надеждах, о том, что ты сделаешь завтра, хотя именно то «завтра» никогда не настаёт. Я думал о маме, о том, почему она так забеспокоилась, о Катрин и в этот момент решил выглянуть в окно. Лунный свет падал на морские волны и создавал светящуюся дорожку. Если пойти по ней, то можно достать до луны. Шум морского прибоя доносился до меня и медленно затягивал в себя, как трясина, но моё внимание отвлекла фигура, которая спокойным шагом передвигалась вдоль морского побережья. Она приближалась всё ближе, лунный свет осветил её и я узнал Катрин. У неё было что-то в руках, но что именно я не смог разглядеть из своего окна. Что же она тут делала? Я взял свой фонарь и решил выйти к ней. Через дверь я выйти не мог, меня могла услышать мама, поэтому я осторожно вылез через окно, что было довольно легко, так как моя комната была на первом этаже. Вот я уже бегу к ней по холодному песку, забыл одеть обувь. Катрин была не очень далеко, но всё ещё не заметила меня. Неожиданно, она остановилась и немного поменяла свою траекторию, она прошла несколько метров по песку и кинула подстилку на песок. Я уже был в 40 метрах от неё и тут она меня увидела. В этот момент он неё взорвался раскат смеха, согласен, моя беготня с фонарём по песку выглядела забавно. Пару раз чуть не споткнулся о собственные ноги, но всё же устоял и достиг цели.
- Джеймс, ты был похож на кенгуру, но они не бегают с фонарями в руках.
- Я…я, увидел тебя с окна, вон там мой дом, - я указал рукой в сторону своего домика, - а, что ты делаешь тут в такое время?
У меня есть хобби. Она присела на подстилку и пригласила меня к себе.
- Поставь фонарь вот здесь, он как раз пригодится, я б зажгла свечи но к сожалению их сразу же задувает сильный морской ветер. Иногда мне удаётся с ним договориться, но точно не сегодня. В общем, я пишу, а вдохновение часто приходит именно ночью. Я люблю пройтись вдоль берега, когда волны накатываются на песок и едва касаются твоих ног, это расслабляет и успокаивает. Вдобавок, еще и луна, всё вместе создаёт шикарную атмосферу. Я каждый вечер так делаю, иногда прихожу, чтоб писать, иногда, чтоб читать, а иногда просто так, для души. Тут со мной всё, что мне нужно, блокнот с карандашом и книга. Ещё бы горячий шоколад со свежеиспеченной булочкой и я б осталась здесь навсегда, - она улыбнулась и провела пальцами по моим волосам. - А, что ты любишь делать, Джеймс?
Я внимательно выслушал Катрин, она казалась мне маленьким пёрышком среди огромного мира. Я чувствовал её энергию, она была лёгкой и воздушной, её душа была такая же, без фальши. Кажется, я мог слушать её вечно. После, я задумался, над её вопросом и ответил:
- Я люблю слушать старые пластинки. У моего деда были целые коллекции пластинок с песнями разных групп. Все они, навеивают дух 60х, кажется, я должен был родиться в то время. Тогда и добра было по больше и помощи, и простых человеческих поступков. Слишком много электроники, она поглощает и засасывает в себя, это чёрная дыра. Игрушки делают нашу жизнь веселее, но они же и забирают её у нас. Вот мы с тобой сидим сейчас здесь, на пляже, возле моря, луны и звёзд, это так просто, мы ведь просто сидим, но о большем я и не мечтаю. Ты права, это волшебное место, быть у моря и не влюбится в него – это преступление. Я живу здесь с 9 лет. Мы переехали сюда с мамой, так как в городе был слишком тяжелый воздух для неё. Я всё ещё помню слова её доктора : «- Она не выживет здесь, лёгкие слабые. Ей бы к морю, к тихой спокойной жизни и тогда всё наладится.» Вот и живём теперь, тихо и спокойно…Катрин, а приходи к нам на завтрак. По пятницам я готовлю оладьи.
Девушка смущенно улыбнулась и ответила:
- К вам с мамой?
- Да, я буду рад угостить тебя своей стряпнёй, придёшь?
Она немного подумала и сказала:
- Я с радостью приду.
- В таком случае нам нужно выспаться, я провожу тебя.
- Спасибо, Джеймс, но я сама дойду, хочется одной пройтись, до встречи утром, - сказала Катрин и собрала свои вещи. – Видимо сегодня я сюда пришла для души, я рада, что ты был со мной.
Я смотрел на неё и совершенно не хотел её отпускать. Я подошел к ней и крепко обнял, а затем поцеловал. Мне показалось, что песок стал затягивать меня, но мне было всё равно, счастье, всё, что я чувствовал это счастье. Правда, я никогда не испытывал такого сильного притяжения к человеку, а когда чувствуешь отдачу, то становится теплее. Мы смотрели друг на друга минут 5, без слов, без звуков, всё и так было сказано. Я поцеловал её руку на прощание, взял свой фонарь и мы пошли по домам. Я дошел до домика, повернул дверную ручку и вошел, но тут вспомнил, что должен был залезть через окно, совсем вылетело из головы. Дверь мамыной комнаты была слегка приоткрыта и я стал тихонько пробираться к своей. Вдруг прозвучал сухой голос:
- Ты обманул меня.
Я испуганно остановился и обернулся, но никого не увидел, и быстро зашел в свою комнату. Может быть мне это показалось? Я не знал, что это значило, но мысленно себя успокоил и лёг спать.
Утро наступило довольно быстро. Лучи солнца влетали в открытые окна и заполняли ярким светом все уголки моей комнаты. Я открыл глаза. На часах было 7.00. Еще минут 10 мягкая постель держала меня в своём плену, но потом постепенно отпустила, я встал и пошел на кухню. Мама сидела за столом и всматривалась на морской берег через окошко. В её руках была кружка из которой доносился горьковатый запах крепкого кофе.
- Доброе утро, дорогой, - произнесла она, не поворачивая голову.
- Доброе, как спалось?
Тут она посмотрела на меня и я увидел её красные глаза. Лицо было серого цвета, совершенно не такое как обычно. Её вид меня сильно испугал.              - Хорошо, сынок. А ты выспался сегодня? - едва слышно ответила женщина.
- Как ты себя чувствуешь? Ты странно выглядишь.
- Нет, всё хорошо, - тихо сказала она и спросила: - Что будешь кушать?
- Мам, к нам сегодня придут гости. Это девушка с которой я недавно познакомился. Её зовут Катрин. Я пригласил её на завтрак. А сейчас я хочу приготовить блины, ты б не могла достать смородиновое варенье, которое ты закрывала в прошлом году.
После моих слов она побелела ещё сильнее, а чашке в её руке чуть не треснула от силы, с которой она стала сжимать её.
- Ты приглашаешь совершенно не знакомых людей в дом? Ты же её даже не знаешь! А вдруг она воровка. И глазом не успеешь моргнуть, как она вынесет все драгоценности с нашего дома!
- Не говори так. Некоторых людей мы не в силах узнать и за несколько лет, а на других посмотришь и понимаешь – бояться нечего. Я доверяю ей. Уверен и тебе она понравится.
- Нет, не понравится! - вскричала женщина, - Ты понятия не имеешь какой хитростью обладают многие люди. За тебя сейчас говорит твоя слепая наивность.
- Почему ты так негативно настроена против неё?, - в недоумении произнёс я.
Однако она ничего не ответила, а лишь молча встала и вышла из кухни, захлопнув дверь своей комнаты. Я совершенно не понимал, что происходит с материю, просто надеялся, что это временная волна плохого настроения, но время шло и мне надо было готовиться к приходу Катрин. Я зажёг конфорку, достал ингредиенты для оладий и тщательно всё взбил, А потом вылил на раскаленную сковородку. Блины быстро зарумянились и я выложил их на тарелки. Кажется, чего-то не хватает…ах да, варенье. В этот момент последовал стук в дверь. Катрин! Я молниеносно подбежал к двери и встретил девушку. На ней были брючки лазурного цвета и белая блузка.
- Привет, Джеймс. Вот, я решила принести немного шоколадной пасты.
- О, как кстати. Я как раз собирался идти за смородиновым вареньем, для блинов, но твоя паста будет даже лучше. Пожалуйста, проходи и садись за стол.
- Мм, какой чудесный запах. Это так здорово, что ты сам готовишь. Надеюсь, противоядие мне не понадобится, - весело произнесла Катрин, - а где же твоя мама?
- А она, она не в духе сегодня, - я попытался отвлечь её внимание от этого вопроса: - Ну, что же, давай приступим.
Катрин аккуратно отрезала кусочек воздушного оладушка и протянула его мне.
- Ты первый.
- Что? Не доверяешь?, - засмеялся я.
- Доверяй, но проверяй, - ответила девушка.
Я взял этот кусочек в рот и поперхнулся. Катрин громко засмеялась и сказала:
- Вот видишь, это знак!, - но через несколько секунд она всё же рискнула и попробовала оладушек.
- Хм, а он вкусный, даже очень, - сказала она и одобрительно закивала головой. А с шоколадной пастой ещё вкуснее.
Мне было приятно, что Катрин понравилась моя стряпня. Мы еще немного посидели и поговорили. За время моя существования, я ещё не встречал ни одну девушку, которую мог слушать так горячо и увлечённо. Каждое её слово отражалось от губ и намертво вбивалось в мою голову. Больше всего меня радовало, что у нас одинаковые взгляды на жизнь. Не часто встречаешь человека, с которым действительно хочется говорить, а ещё реже того, кого хочется слушать. С ней всё было совершенно по-другому, мягко и тепло. Да, я влюбился в неё, бесповоротно и окончательно. Хотелось, что б наш разговор никогда не заканчивался, что б она никогда не уходила. Однако время шло и ей надо было возвращаться домой.
- Мы встретимся вечером? - спросил я.
- Да, конечно, в 19 00 возле пирса, - нежно ответила Катрин, - До встречи.
Я провёл её домой, в награду получил очередной поцелуй и вернулся. Когда я зашел домой, то захотел послушать те старые пластинки, о которых говорил Катрин. С начала я навёл порядок на кухне, а потом стал идти к своей комнате, как вдруг услышал голос, доносившийся из комнаты моей матери:
- Пол, не бросай меня, Пол, пожалуйста! - слёзно кричала женщина, - Ты обещал мне, не оставляй меня одну!
Я приоткрыл дверь её комнаты и заглянул внутрь. Она сидела возле окна, старый фотоальбом лежал на её кровати, а она то и дело повторяла одни и те же слова.
- Мам? Что ты делаешь? - испуганно спросил я.
- Пол, не уходи, останься со мной, о Господи!
- Мам, отца больше нет. Ты же это знаешь.
Она судорожно повернулась в мою сторону и с диким выражением лица подбежала ко мне:
- Нет, Пол был здесь, он говорил со мной! Он любит меня! Господи, он обещал не уходить, но...но, - её слова переплетались и путались, появилась сильная отдышка. Её лицо было грязно зелёного цвета, словно её сейчас вырвет. Она кричала и захлёбывалась в слезах, а потом вскрикнула и дрожащими руками закрыла мокрое морщинистое лицо, опустилась на пол и замолчала. Я стоял как вкопанный, не зная, что предпринять. Я побежал на кухню, налил стакан воды и принёс ей. Она быстро осушила стакан и поднялась.
- Как прошел завтрак?, - вдруг спросила она, как ни в чём не бывало.
- Завтрак?, завтрак отлично. Мы вечером встретимся с Катрин. Но постой, что с тобой происходит? Почему ты разговаривала с отцом? Его нет, ты присутствовала на его похоронах, ты же понимаешь, что его нет, - я был в абсолютной растерянности, не знаю, что говорить, но пытался успокоить и себя и её.
- Вечером встретитесь, - повторила она и больше ничего, не ответив, села в кресло-качалку и уставилась в точку на стене. Я решил вызвать врача, может он выпишет какое-нибудь успокоительное или что-то вроде того. Я вышел из её комнаты, взял телефон и стал набирать номер.
- Кому ты звонишь, - крикнул голос позади меня. Я обернулся и увидел маму.
- Я звоню доктору, он придёт осмотреть тебя.
- Что? Какого ещё доктора? Зачем мне доктор? Я, что больна?, - после этих слов, она взяла у меня телефон и сбросила вызов. – Надо убраться. Где половая тряпка и ведро? А ну ка, надо хорошенько убраться, пыли то сколько, Господи!
- Что же это происходит? - спросил я сам у себя. – Она же не сходит с ума?
Вызову доктора в другой раз, он необходим. Ещё и отца звала… Надо было привести мысли в порядок. Я пошел в ванную комнату и включил холодный душ. Вода всегда спасает, она забирает с собой все мысли и переживания, и уносит куда-то далеко. – Что же происходить с мамой, - задавал я сам себе вопрос. – Неужели это из-за того, что я встречаюсь с Катрин и больше не уделяю ей столько же времени, как раньше. Но ведь я не могу быть с ней всё время. Понимаю, она тоскует по отцу, по деду, но это не повод для таких сильных переживаний.
Я выключил воду, прервал свои мысли и вышел из комнаты. Мама протирала полки в коридоре, напевая песни из пластинок моего деда, она тоже любила их. Я прошелся по дому, поднялся на 2й этаж, где 12 лет назад жил мой дед. Помню, как заходил к нему, в его огромную комнату, пропитанную табачным дымом, тёрпким запахом хорошего вина и чернилами. Он был поэтом и в каком-то роде писателем. Дед писал о вечном. Он сам сочинял   сказки, которые потом зачитывал мне перед сном. Я верил каждому его слову, каждому звуку и движению руки. По утрам мы ходили на рыбалку, ловили камбалу. Он научил меня закидывать удочку, нанизывать личинок и червей. Он постоянно рассказывал гостям историю, как я выкинул всех червей, когда мы пришли рыбалить, потому, что мне было их жалко. Он рассказывал и другие смешные истории и вся толпа хором подлавливала его речь и громко заливалась от смеха, а я сидел рядом, злой и красный от смущения, но после тоже начинал смеяться. В его комнате, у стены стоял чёрный рояль, он садился за него каждый день и играл, играл, играл. Я взахлёб слушал все его мелодии, он играл Бетховена, Баха, Моцарта. Это было волшебно, пёстрые нотки буквально выпрыгивали из-под клавиш и взлетали так высоко, что казалось, будто вся комната мерцала от них. Я любил его, а он любил меня. Он был мне как отец, жаль только, что с моим родным отцом мы так и не нашли общий язык. Мы с отцом не понимали друг друга, это было самое обидное, а когда я всё же попытался с ним заговорить, то он навсегда пропал, закрыл глаза и больше никогда не открывал их.
- Джеймс, дорогой, обедать! - прозвенел  голос матери и оборвал все мои воспоминания, обрушившись на голову, как груда кирпичей. Я вышел из комнаты, на душе стало немного свободнее, легче. Надо чаще заходить сюда, она наполняет хорошими воспоминаниями. Я спустился вниз и зашел на кухню. Там царил аромат грибного супа. Мама наливала в тарелки горячий суп, из которого медленно выплывал пар.
- Садись, дорогой, но осторожно горячий, - тепло произнесла мать, как когда-то, но вид её всё равно был другой, болезненный и слегка пугающий. Мы сели за стол и принялись за обед.
- Джеймс, я могу попросить тебя об одолжении? Съезди пожалуйста в соседний город, только там продаются дендробиумы, это разновидность орхидей, а как ты знаешь, орхидеи - мои любимые цветы.
- Да, конечно, я съезжу. А где именно я смогу их найти?
- Есть 2 цветочных магазина, где продают эти великолепные растения. Один из них расположен в центре города, а другой на окраине, в самом конце. Я уверена ты найдёшь какой-нибудь из них и купишь этот цветок. Закажи такси, водитель точно будет знать направление, - сказала она, поставила тарелку в раковину и налила горячий зелёный чай в свою и в мою кружки.
- Ты же выпьешь со мной чаю?
- Я боюсь не успею, мне вечером ещё нужно встретится…с Катрин, я говорил тебе.
Мать бросила на меня резкий взгляд, как на своего врага, а после сказала:
- Да брось, это обычный чай, много времени не возьмёт.
Она поставила чашку с чаем передо мной, присела на стул и маленькими глотками пила свой чай. Я почти залпом выпел его, обжог во рту всё, что только можно было, вскочил и попрощался с мамой. Я подошёл к остановке, сел в автобус и поехал в соседний городок. Появилась ещё одна возможность для полёта мыслей, но если честно, они мучили меня. Я не мог расслабиться и просто закрыть глаза, они врывались в мою голову и не давали покоя. Мыслей было так много, что становилось тяжело дышать. Я думал о всём: о том, что бы не опоздать на встречу с Катрин, о странном поведении матери, о тех цветах, о своём деде, о пластинках и пианино, о той старой комнате. Как жаль, что я не умел приказать своей голове отключить все мысли, так было бы гораздо легче. Я смотрел в окно и пытался успокоиться. Мы уже были далеко от тихой морской жизни. На улицах было много людей, бегущих куда-то, ещё больше машин, бешено носившихся по дорогам, дети, собаки, магазины, рекламные вывески, большие здания, деревья и маленькие кустики. Автобус остановился на светофоре и на удивление долго не трогался.
- Ну вот, авария на аварии. Ишь, как въехал в боковуху!, - иронично произнёс водитель.
- И долго ещё так стоять? - выкрикнул один из пассажиров.
- Эээ, брат, будем надеяться, не долго.
«Отлично!» прозвенело у меня в голове. Всё, как специально. Почему, когда ты куда-то спешишь, то, что-то обязательно произойдёт. То, ты застрянешь в лифте, то не можешь найти ключи, то стоишь в пробке из-за какого-то невнимательного человека. Делать ничего не оставалось, я ждал, а каждая секунда мне казалась часом, каждая минута – годом. Мы так простояли 2 часа. Уже было 5 часов вечера. Самое обидное, что у Катрин не было телефона, она не брала его сюда, так, что я не мог позвонить ей и предупредить об опоздании, а ещё ехать и ехать. Мы проехали под мостом, автобус завернул налево и остановился.
- Приехали, - сказал водитель, глубоко вздохнул, достал блок сигарет и вышел на улицу с остальными пассажирами. В автобусе было очень душно, воздух был, как раскалённая смола, я быстро встал со своего места и тоже вышел. Теперь надо было словить такси. Я встал у дороги и махнул, проезжавшему такси. Оно молниеносно остановилось и я зашел в салон.
- Здравствуйте, куда едем? - приветливо сказал водитель.
- Здравствуйте, мне нужен цветочный магазинчик, - и я рассказал ему о тех двух магазинах, которые описывала мама.
- Хмм, я понял, хорошо, - он кивнул и развернулся.
К центру города ехать было не долго, около полу часа. Такси быстро мчалось по дороге, ловко обгоняя машины, как дикий зверь, преследующий добычу.
- Вот мы и приехали, пожалуйста.
Я выглянул в окошко и увидел большой цветочный магазин.
- Большое спасибо, - сказал я, заплатил и вышел.
Я подошёл к магазинчику и открыл дверь. Меня сразу же накрыл знакомый аромат цветочного букета, в котором звучали немного другие нотки, но такие же приятные и нежные. Это был самый большой цветочный магазинчик, который я когда-либо видел. Там находилось  3 женщины. Одна, стояла у кассы, другая доставала цветы с полок, а третья стояла в зале и давала информацию о цветах. Всё помещение было окутано цветами, я чувствовал себя, как в джунглях. Цветы были по всюду: справа, слева, снизу и сверху. Изобилие красок бросалось в глаза, а ко всему это ещё и великолепный аромат, сносивший голову каждому. Я б тут жил! Мои глаза бегали от полки до полки и вдруг остановились на часах, которые висели на стене – 6 часов. Я подбежал к одной из женщин и попросил дать мне дендробиумы.
- О, чудесный выбор. Кларисса, неси дендробиумы.
И вот уже другая женщина спохватилась и отыскала нужные мне цветы.
- Вот, молодой человек, выбирайте, - произнесла женщина и указала на длинную полку.
- И какие из них дендробиумы? - спросил я, так как на полке стояло очень много цветов разного цвета и формы.
- Это всё они, просто разные виды.
Я стоял как столб, их было очень много, а я и понятия не имел какие именно хотела себе мама. Женщина заметила моё замешательство и воспользовалась моментом. Она кратко рассказала о каждом виде и посоветовала мне несколько из них. Её информация не особо облегчила мою задачу, но теперь я уставился на те 2 вида, которые она мне посоветовала. Один цветок был огненно-красного цвета с белыми прожилками, а другой нежно – розовый со светло фиолетовыми краплениями.
- Я могу понюхать их?
- да, конечно, - сказала женщина и поставила на прилавок горшки. Запах первого был резковат, а вот второй сразу пришелся мне по душе.
- Вот этот, я его беру, - я указал на второй цветок и подошел на кассу. Вот я оказался возле третьей женщины, она протянула мне перемотанную коробку. Я заплатил, попрощался и вышел с долгожданной покупкой на улицуЯ чувствовал некое облегчение от этого. Буду надеяться, что этот цветок сотворит волшебство и облегчит серые дни моей матери. Я крепко сжал коробку и пошёл к дороге, что б словить такси. Мне надо было доехать до автобусной остановки, а там уже сесть и поехать домой. Цветок был тяжёлый и я поставил его на землю возле себя, потом махнул рукой, но такси не остановилось. Я махнул другому такси, но и тут не удача. К счастью, третье было пустое и такси подъехало ко мне.
- До автобусной остановки, пожалуйста, - сказал я.
В такси было спокойно и прохладно, в то время, как на улице стояла невыносимая жара, пар искрился над асфальтом, а всё живое пыталось укрыться в тени от палящих лучей солнца. Мы были в пути около 20 минут и тогда мне в голову что-то стрельнуло и я перепугано вскрикнул.
- Цветок!, Я, я забыл свой цветок! Поворачивай обратно, - отчаянно завопил я.
Таксист улыбнулся и кивнул. Что за день? Всё не слава Богу сегодня. Мы доехали до того места, где я оставил коробку. Я быстро выскочил, мне очень повезло, что она так и осталась лежать на том же месте, верно дожидаясь меня. После, я сел обратно и мы втроём снова тронулись в путь. В машине играл тихий блюз, который невинно убаюкивал меня.
- Вот и всё, приехали, - прозвучал голос.
- О, отлично, спасибо вам.
Я вышел из такси и сел в автобус, который как раз подъехал. «Цветок на месте», прозвучало в моей голове. Возле лобового стекла стояли часы, которые только-только показали 7:30. Я уже мысленно стал готовить длинную душещипательную речь, в которой горячо извинялся, что так сильно опоздал к Катрин. Вся поездка домой была заполнена моим мысленным диалогом с Катрин. Я пытался сконструировать наш будущий разговор, придумывал её вопросы и автоматически находил на них ответы, что бы выдержать мозговую атаку, если она сильно обидится на меня. Я приехал в 9.00. Сначала я рванул вместе с коробкой к пирсу, в надежде увидеть Катрин, но её там не было. Тогда я пошёл домой. Мама открыла мне дверь и приняла коробку.
- Наконец-то вернулся. Ах, дорогой, ты нашел его! Я так давно хотела иметь его у себя. Спасибо тебе, - сказала она и всплеснула руками, когда развернула коробку. – Господи, какая красота.
- Мам, а Катрин не заходила к нам?, - спросил я, надеясь, что если так и было, то мама объяснила бы причину моего отсутствия. Она искоса посмотрела на меня и сказала:
- Да, приходила, такая не довольная пришла. А я ей всё объяснила, что б она не нервничала. Вот так, - пробормотала она и взяла горшок с цветком. – Пойду поставлю у себя нового жильца!
Я зашёл в свою комнату, чтоб переодеться и пойти к Катрин домой. В комнате было немного прохладно, из-за открытого окна. Я подошёл к нему и увидел письмо, которое лежало на подоконнике. Видимо, девушка просунула его через окошко. Я присел на кровать и поспешно развернул его. То, что я прочёл в нём, вызвало во мне дикую злость, но не на девушку. Вот, как оно выглядело:

Здравствуй, Джеймс

Твоя мама мне всё рассказала. Зачем ты так? Ты считаешь, что это весело? Весело играть с чувствами? Почему ты не сказал, что поедешь к своей невесте? Какой был смысл назначать встречу сегодня вечером? В чём был смысл сегодняшнего завтрака? Я не понимаю таких людей, Джеймс… Наши прогулки и разговоры были мощной трясиной для меня. Да, я влюбилась. Мне не стыдно писать об этом. Может когда-нибудь совесть проснётся и сожрёт в тебе то, что ты так отчаянно вызвал во мне. Мне казалось, что ты из другого времени. Как ты говорил… из времени старых пластинок и хороших дел. Не знаю, что из твоих слов было правдой, а что ложью. Мне лишь мучительно горько от всего этого, как же мерзко чувствовать себя обманутой.


Я был в шоке. Два чувства раздирали меня изнутри. Злость и счастье. Значит, она чувствует тоже ко мне. Но, моя мать… Как она могла такое сказать ей? Я вскочил с кровати и вошёл к ней в комнату. Мне было до жути обидно, что родная мать соврала одновременно и мне, и девушке, которую я полюбил, как никого и никогда не мог полюбить.
- Зачем ты соврала ей? - холодно сорвались слова из моего рта.
Сперва она хотела прикинуться, что ничего не понимает, но моё лицо дало ей понять, что я знаю всю правду про её проделку. Тогда, она сморщилась, медленно приподнялась с кровати и сказала:
- Видишь, Пол, наш мальчик хочет уйти от меня.
- Что?
- А, что ты удивляешься, Джеймс? Мы с отцом всё хорошо понимаем и видим к чему это идёт. Я знаю, что ты сбегал к ней ночью. Какая-то девка вдруг стала для тебя дороже матери? Глупые юношеские забавы. Через неделю вы и не вспомните друг о друге. Я вижу твои горящие глаза, когда ты говоришь о ней. Это всё глупость, глупость! Все хотят меня бросить одну! Оставить! Собственный сын отвернётся от матери и исчезнет с первой прохожей девкой!, - после этих слов она зарыдала и упала на колени. Она била руками по полу и кричала, как дикий зверь. В очередной раз она стукнула рукой по шкафчику, который стоял возле её кровати и с него сорвался горшок с цветком, и с грохотом упал на пол. Она бросила резкий взгляд на обрушившийся цветок и кинулась собирать землю с ковра. Ничего не оставалось делать, как подойти и успокоить её.
- Зачем ты говоришь такие вещи? С чего ты взяла, что я собираюсь бросить тебя?
Я взял кулёк и стал с ней вместе складывать туда осколки от горшка. Она замолчала и сосредоточилась на земле. Все мои вопросы остались не замеченными. И я повторил их снова, но это ничего не изменила. Женщина нервно собирала кусочки земли и клала их в банку, то и дело бормоча, что-то под нос. Хоть она и игнорировала мои слова, я понимал, что она всё равно слышит меня. Я чувствовал вину перед матерью, что довёл её до такого состояния.
- Мам, я не хочу, что б ты так переживала. Я не собираюсь уходить от тебя, я же люблю тебя. Но и тебе не стоит обманывать других людей из-за своих выдуманных версий.
Она посмотрела на меня, слегка пошатывая головой, и сказала:
- Пойдём, выпьем чаю. Я так сильно хочу чаю!
Я помог ей подняться, посадил за стол и заварил чай.
- Послушай меня, пожалуйста. Я правда люблю эту девушку, но тебе нет повода волноваться. Правда, я не встречал таких как она. Ты должна понять меня. если ты меня любишь и желаешь мне добра и счастья, то прошу тебя ломать то, что я сейчас имею. Эта девушка дорога мне и я надеюсь, что смогу всё ей объяснить.
Слёзы вновь выступили на её глазах. Я замолчал и налил нам чай.
- Хочешь, я приготовлю тебе оладьи?
Она подняла на меня свои красные глаза с мокрыми ресницами и сказала:
- Извини меня, не знаю, что на меня тогда нашло. Мне стыдно, что я обманула её. Мне так страшно, Джеймс. Ты уехал и так долго не возвращался, а если ты уйдёшь на дольше? Что мне думать?, - она замолчала и вскоре добавила, - Да, дорогой сделай немного оладий. Я с радостью поем, жаль, что пропустила завтрак.
Я вздохнул с облегчением. Кажется, всё наладилось и мы услышали друг друга. Но меня всё ещё тревожило то, что она вновь обращалась с отцу. Я понимаю, когда из жизни уходит человек, ты тоскуешь по нему и ожжешь иногда даже поговорить с ним. Но это было, что-то другое. Но я заглушил эти мысли и стал жарить оладьи. Мать смотрела в окно в одну точку. Она смотрела куда-то в даль, на морские волны. Но взгляд её, был болезненным, лишенным интереса. Она просто уставилась туда и всё. Я поставил перед ней тарелку и положил оладьи. Она принялась за еду не сразу, а через какое-то время, всё ещё всматриваясь в непонятную точку. Когда она доела, то поблагодарила за вкусный ужин и сказала:
- Я так устала, хочу спать.
- Конечно, иди, а я пойду прогуляюсь немного.
Женщина встала и ушла в комнату. Я не стал ей говорить, что иду не просто прогуляться, а к Катрин. Тихо вышел из дома и пошел по песку. До её домика я дошёл очень быстро, но не знал, как дальше поступить. Было уже поздно и постучать я не мог, её бабушка с дедушкой наверняка спали. А вот её окна, как и мои выходили на улицу и в них в этот момент горел свет, а окна были открыты. Я подошёл к окну и постучал по нему. Катрин услышала и отодвинула шторку, но, увидев меня, сразу закрыла.
- Нет, стой, стой!, - закричал я.
- Уходи, прошу тебя, - донёсся её тревожный голос.
- Послушай, то, что сказала тебе моя мать, это не правда. Она странно себя ведёт последнее время. Я не вру тебе и никогда не врал. Я ездил в город, в другой город, за цветком, за дердо…как его там, в общем это неважно. Твоё письмо, я боюсь представить, что ты почувствовала, когда услышала мамины слова, но поверь, это всё не правда, - послышался шорох и девушка легонько открыла штору.
- Её слова были очень убедительны. Я ждала тебя целый час, подумала, что что-то случилась и пошла к тебе домой. Твоя мама сказала, что ты поехал к своей невесте и мне не стоит тебя ждать.
- Да, я знаю, но поверь, нет никакой невесты. Я чувствую только тебя, ещё тогда когда первый раз тебя увидел, сразу забыл обо всём на всеете. Хочу, что б ты знала, я правда люблю тебя и был бесконечно счастлив, когда получил твоё письмо, это самое милое, что я когда-либо получал, если не учитывать, что о чём ещё ты там написала, - я попросил выйти на улицу.
Катрин улыбнулась, на её глазах выступили слезинки, которые она постаралась скрыть, закрыла штору и вскоре вышла из домика. Она подошла ко мне и остановилась. Я взял её крохотные ручки и сильно прижал к себе, осыпая поцелуями. Мы молча сели на песок. Не знаю, сколько мы так просидели, но мне хотелось, что б это никогда не заканчивалось. Катрин посмотрела на меня и засмеялась. Я не удивлялся её внезапным взрывам смеха, для неё это было типично, порой странно, но мило. Её светлое лицо изменилось за долю секунды и она сдвинула брови.
- Твоя мама не взлюбила меня?, - грустно произнесла девушка.
- Она полюбит, наверное, она слегка приревновала, она говорила, что боится остаться одна. Я поговорил с ней сегодня и рассказал о своих чувствах к тебе, надеюсь, она поняла меня и больше не станет переживать. Завтра куплю ей новый горшок для цветка, а то он разбился сегодня, - перед глазами всплыли картинки того моменты, когда я зашёл к матери, её слёзы, руки, слова и я замолчал. Не хотел вспоминать это снова. Катрин заметила моё беспокойство и нежно провела по моим волосам. Тот взгляд я запомнил на всю жизнь. Он сказал мне так много, что не возможно описать. Бывает, в голове вертятся миллионы мыслей, а ты не можешь никакими словами дать им описание. Слов много, а мыслей ещё больше. Начался дождь, мелкий, но очень холодный, а через несколько секунд усилился и мы забежали в дом к Катрин.
- Ты можешь остаться у меня, а утром вернёшься. Сейчас ты домой всё равно не сможешь пойти, зонта у меня нет, а на улице сильно льёт. Мои биологические часы будят меня в 6.00. я разбужу тебя и ты сразу вернешься домой, что мама не заметила твоего отсутствия и не стала лишний раз беспокоиться.
Я согласился и мы заснули в её комнате. Утром, меня разбудило не солнце, как обычно, а запах кофе. На тумбочке стоял поднос с чашкой горячего кофе со сливками и золотистыми гренками.
- Доброе утро, - сказала девушка и поцеловала меня.
Это было самое приятное «Доброе утро», которое вообще когда-либо наступало. Катрин сидела на постели в голубом платье с белой лентой и пила кофе. Я взял гренку. Её запах, это что-то новое, вроде бы обычная гренка, а пахнет как-то иначе. Сложно подобрать описание тому аромату, который исходил от неё, я назвал его «сливочный мёд». На вкус она было божественная, растаяла во рту как пудра.
- Это великолепно, - сказал я и доел остальное угощение, начисто вылизав тарелку, словно меня не кормили 10 лет. Катрин наблюдала за происходящим и не могла сдерживать смех. Да, я выглядел глупо, но я был готов постоянно так «глупить» лишь бы видеть её улыбку.
- Давай беги уже, - ласково прошептала Катрин.
- Сегодня, на пирсе, я приду, - с лёгкой виной произнёс я.
Она была права, я должен был спешить, что б оказаться дома раньше того, как проснётся моя мать. Поэтому я встал, поцеловал её руки и побежал домой. Я бежал по песку, как и вчера, но уже с совершенно другим чувством. Была невероятная лёгкость и чувство свободы. Казалось, что даже по песку я бежал быстрее обычного. Он больше не был барьером для меня, а наоборот, он был спутником, который бежал рядом со мной. Я подбежал к своему дому и зашёл. Я успел, мама ещё спала. Я подремал в своей комнате несколько часов и встал делать завтрак. А когда открыл дверь, то понял, что меня уже опередили. Из кухни доносился манящий запах жареной картошки и куриных отбивных.
- С добрым утром, дорогой. Садись за стол, ты как раз вовремя. Апчхи!
- Будь здорова! Ты заболела?
- Ой, та простудилась немного. Голова болит и насморк с утра появился. Ничего страшного, это не смертельно.
Она положила картошку в тарелки, присыпала свежей зеленью и добавила к этой красоте отбивную. Не смотря на то, что у меня уже был завтрак, я всё равно не мог устоять перед такой вкуснятиной и быстро съел всё, что было в тарелке.
- Я пойду в аптеку, куплю тебе лекарств.
После, я вышел из дома и дошёл до ближайшей аптеки.
- Здравствуйте, чем могу помочь?
- У меня мать приболела, дайте чего-нибудь от насморка и головной боли. А ещё, знаете, я хотел бы с вами посоветоваться, - я понимал, что доктора мать не хочет видеть, а сама и подавно к нему не пойдёт, вот и решил проконсультироваться с фармацевтом. – Знаете, она сильно нервничала последнее время. Самое странное то, что она стала разговаривать с моим покойным отцом и слишком переменчива в настроении, и поведении. То, секунду назад она кричит, а то резко замолчит и уставится в одну точку,    будто она там что-то видит. Я не знаю, вы можете предложить  успокоительное или лечебный травы? Есть ещё один момент, я понимаю, женщинам свойственно поддерживать чистоту в доме, следить за порядком, но она буквально кидается на пыль или мусор. Надеюсь, что ей просто необходимо пропить успокоительные препараты и всё пройдёт, - я замолчал и посмотрел на девушку. Она смотрела на меня очень внимательно, наморщила лоб и приложила палец к виску. Было понятно, что она сильно задумалась.
- Мой отец преподаёт медицину в университете, кроме того он великолепный врач. Всё то, что вы мне сейчас описали говорит о том, что вашей матери необходима немедленная помощь. Не одно успокоительное не поможет ей. Скажите где вы живёте и доктор завтра же придёт к вам.
- Хотите сказать, что тут, что-то более серьёзное? Что же с ней происходит?
- Я не врач и не могу ставить диагноз, тем более я её даже не видела. Все, описанные вами симптомы, манера поведения, всё это присуще…, - девушка замолчала и отвернулась, - простите, я ничего не могу вам сказать, вот ваше лекарство от простуды.
После этого, она отошла от меня и принялась разгружать товар на полки. Я положил деньги, написал на листике наш адрес, поблагодарил её и ушел. Её слова очень напугали меня. буду ждать доктора, осталось только сообщить о нём матери. По пути я зашёл в ещё одно место. Вчера разбился горшочек, к счастью цветок не повредился и надо было просто приобрести новый горшок, что я и сделал. Я выбрал красивый бежевый горшочек с жёлтыми полосками. Я вернулся домой и прошёл на кухню. В очередной раз я услышал его имя.
- Пол!, - доносилось из маминой комнаты. Я подошёл ближе и прислушался.
- Мне плохо, Пол. Я теряю нашего мальчика!
Я не стал находиться дальше возле зловещей двери и сел на кухне. Как обычно заварил себе чай и спокойно выпел его. Сегодня мне не нужно было куда-то бежать, опаздывать. Было спокойно и тихо. Дети бегали по песку и кидали друг дружке мяч.
- О, Джеймс, ты вернулся, - крикнул голос позади меня. Я от неожиданности подпрыгнул и развернулся.
- Я купил тебе лекарство, вот возьми, а ещё у меня есть подарок, - я достал из пакета новый горшочек и протянул его маме. Она взяла его дрожащими серыми руками и её лицо расплылось в улыбке. Когда она брала горшок, то рукав её кофты чуть-чуть отодвинулся и я увидел 4 глубокие красные полосы.
- Что это у тебя на руке?
- Это? Это кошка поцарапала, ничего страшного.
- Но у нас нет кошки.
- Как это нет, если она была здесь! Ты думаешь я придумываю? Эта кошка серого цвета, наверняка ты её просто не замечал.
- Мам, я хочу тебе кое-что сказать. Завтра к нам придёт доктор. Он осмотрит тебя.
- Зачем он нужен, это обычная простуда.
- Нет, я не об этом. Ты понимаешь, что я имею ввиду. У тебя разодрано запястье, а ты мне говоришь о каких-то кошках, у нас никогда не было кошек, мама! Прости, я не верю, что ты видишь отца. Слышу как ты с ним разговариваешь, но его нет. В общем, завтра тут будет врач, я не знаю как мне ещё достучаться до тебя - я закончил и ушёл в комнату. Я видел перепуганное лицо матери, накатывающиеся слёзы на глазах, и не хотел видеть очередной приступ. Так будет лучше, доктор придёт и всё скажет. Завтра я узнаю, что с ней происходит и как с этим бороться. Мне нужно было расслабиться и я пошёл в комнату деда. Это было единственное место в доме, где мне было действительно уютно и спокойно. У каждого есть своё любимое место. Вас туда притягивает, словно магнитом. Я любил рассматривать его вещи, записи. После его смерти вся комната осталась нетронутой. На столе по-прежнему стояла баночка со смолой, лежало перо. Он страшно любил писать этими вещами. Как он говорил: «Так мне легче войти в образ.» Возле стола стоял огромный деревянный шкаф с сотнями самых разных книг. Мне нравилось брать одну из них, самую потёртую и начинать читать именно здесь. В комнате никогда не переставала играть музыка, но сейчас тут было тихо. Я взял одну пластинку, стёр с неё пыль и запустил. Все лучшие песни принадлежат к прошлому времени. «Мне не хватает тебя, дед». Минутка ностальгии, старые фотографии, запах комнаты, всё это навело порядок в душе и расслабило. Я вытащил книгу в которой была моя закладка и продолжил чтение с момента, на котором когда-то остановился. Книги помогают нам. Они забирают нас из реальности и посвящают нам свою тайну, свою увлекательную историю. Я просидел за книгой около 4х часов, совершенно забыв о времени. Внезапно одна идея влетела мне в голову, я подорвался, положил книгу в сумку деда и одел её через плече. Пулей спустился вниз, где мама вытирала пыль со всего, что могла увидеть и до чего была в состоянии достать.
- Мне понравилось вчера в том городе. Я поеду туда и вернусь поздно, ложись спать инее жди меня. Я люблю тебя, знай это, мам.
После этих слов я выбежал из дома и побежал к Катрин. В это время девушка развешивала бельё возле домика. Я тихонько подбежал к ней и поднял на руки.
- Джеймс! - испугано вскрикнула она, - У меня чуть сердце не выскочило!
- Поехали в соседний город. Последний раз я был там около 10 лет назад, а вчерашняя поездка напомнила мне о том, как он прекрасен. Там совершенно другая жизнь, как два разных мира. Этот – тихий и спокойный, а тот – яркий и суетливый. Что скажешь?
- А, давай! - бодро ответила девушка.
Долго уговаривать её не пришлось, она развесила остальное бельё, забежала в домик и сообщила родственникам, что уходит. Потом выбежала, схватила меня за руку и мы рванули к автобусной остановке. Мы вели себя как пятилетние дети и это было здорово. Совершенно всё равно как на тебя посмотрят прохожие, что подумают соседи. Мы просто бежим и смеёмся. Вот и автобус. Мы зашли и сели в самом конце. Катрин положила голову мне на плечё и крепко обхватила меня руками. Так мы проехали всю дорогу, слушая радио, рассматривая людей за окном и разглядывая свои отражения в окне. Мы приехали в город, когда стало понемногу смеркаться. Это было идеальное время! Всё выглядит гораздо ярче в темноте. Вдоль улиц горели фонари. Мы зашли в кафе, что бы перекусить. Я заказал нам вино и большую пиццу с креветками. Это было приятное и милое местечко, а ещё приятнее было то, что я находился тут вместе с Катрин. Это кафе автоматически стало моим вторым любимым местом. Не смотря на то, что этот город напоминал мегаполис и весь мерцал от огней и рекламных объявлений, это кофе было чем-то средним между морским городом и этим. Нам принесли горячую пиццу от которой лёгкой дымкой тянулся пикантный запах. Мы не спеша съели её. Было такое чувство, словно это был типичный наш день. Всё в миг стало родным и приветливым. Мы вышли из кафе и пошли по длинной улице. Город кишел людьми. Никто не сидел дома. Все выбрали на прогулку с друзьями, родственниками. Кто-то выгуливал собаку, а кто-то тихонько умостился в парке на лавочке возле фонаря и читал книгу. А кто-то, как и мы с Катрин, вышел погулять со своим любимым человеком на свежий воздух из душных офисов. На улице не было ни единого пустого места. Слева играли на трубе, справа – стояли навесы с шаурмой и хот-догами. Мы подошли к большому зданию, которое горело от разноцветных вывесок. Возле него стояла большая очередь, это был кинотеатр.
- Пойдём в кино?, - я спросил у Катрин.
- Было бы не плохо, я так давно не ходила туда.
Мы стали в очередь к остальным и спокойно наблюдали за ночной жизнью, за тем, как дышал город и о чём рассказывал. У меня было всё, у меня была её рука, её улыбка, её дыхание. Больше мне ничего не хотелось, я чувствовал, что так должно быть, что я сейчас на своём месте. Мы зашли в кинотеатр, он был огромен и сразу напомнил мне море, дом. Людей было много и нас несло вслед за потоком. Наконец мы сели. Свет погас и начался фильм. Уже не помню, как он назывался, но он был довольно хорош. Кино - это забавно. Люди приходят посмотреть на других людей. Они плачут, смеются и переживают вместе с ними. Странно, но мой дед не очень любил смотреть фильмы, либо это он просто так говорил, не понятно. Внезапно, Катрин повернулась ко мне и сказал:
- Я скоро уеду, ты понимаешь?, - едва слышно произнесла она. В горле застрял ком из её слов и не давал вздохнуть. Я не могу отрицать, то, что не задумывался об этом. Скорее, я просто не хотел думать об этом и сразу гнал мысли прочь. Но вот прозвучали эти слова. Что мне ответить?
- Я не допущу этого, - ответил я. Она недоверчиво посмотрела на меня и через силу выдавила улыбку.
- Я не хочу думать об этом, но оно всё равно лезет в голову, - грустно сказала девушка.
- И не думай! Живи тем, что происходит с нами в данным момент. Если постоянно думать о том, что будет потом, то можно сойти с ума. Сейчас ты со мой, здесь. Не думай об этом.
Я крепко взял её за руку и прижал к себе. Такая маленькая, а значит так много… Мы молча досмотрели фильм и вышли из кинотеатра. Больше этот разговор не повторялся, он остался там, в кинотеатре. Хотя, чем меньше тревоги на словах, тем больше её в голове. Всё равно! Не хочу слышать этот противный голос. Не хочу думать о расставании. Было уже поздно, даже позже чем нам казалось. Ночь тихонько подкралась и дотронулась до моего плеча. Нам не было холодно, не смотря на то, что многие приоделись потеплее. Мы шли дальше. Не далеко от нас играл старый мужчина на скрипке. Я кинул ему монетку, хотя должен был отдать всё, что имел. Он великолепно играл. Не понимаю, что такие люди, как этот дедушка, делают на улице. Почему они зарабатывают гроши за свой талант. От этого становится грустно. В нескольких метрах от него была лавочка и очередной ларёк с хот-догами и прочей вредной, но вкусной ерундой. Я купил 3 хот-дога с какой-то травой и горячим сыром, и 1 отдал тому деду. Мы присели на лавочку, слушали волшебную игру на скрипке и ели мягкий хот-дог. Всё совершенно просто, но в тоже время неповторимо, идеально. Кстати говоря, уже было 3.00. Время летело, как сумасшедшее, без остановок и оглядок. Скрипка замолчала и в объятие ночи вступил новый игрок. Пришли гитаристы. Они не положили коробочку или шляпу для денег, они не пришли зарабатывать. Они просто пришли сюда, для себя, как говорила Катрин «Для души». Мелодия нежной струйкой полилась по струнам и потекла вниз по дороге, заполняя всё на своё пути и поглощая воздух. Вот бы это длилось вечно. Я вытащил книгу, которую положил днём в сумку и раскрыл её. Я стал читать её вслух, а Катрин легла на лавочку и положила голову на мои ноги. Люди проходили мимо нас и заинтересованно рассматривали, а кто-то даже сфотографировал. Мы не заметили, но неожиданно заснули и проснулись в 6.00, по биологическому будильнику Катрин.
- Заснули, - с улыбкой сказала Катрин, - я ещё не спала на улице, но это было великолепно.
- Абсолютно согласен. Пошли, позавтракаем.
Девушка кивнула и мы пошли в тоже кафе, в котором вчера ужинали. Оно нас помнила и радостно встретило. Мы позавтракали тёплыми шоколадными круассанами и горячим шоколадом с маленькими кусочками зефира. Музыка, играющая в кафе, сделала завтрак ещё слаще. Я уже говорил, что не хотел уходить от сюда? Катрин скрутила розочку из салфетки и просунула мне под руку.
- Это тебе.
Я взял розочку и положил между страниц книги, которая лежала в сумке.
- Я сохраню её.
Вскоре мы уже ехали в автобусе и провожали взглядом улицы, который намертво въелись в наше сознание и остались неотъемлемым воспоминанием. Мы вернулись и решили немного поплавать. Море было совершенно спокойно и послушно. Вода радостно приняла нас, как своих детей.
- Знаешь, Джеймс, а я ужасно боюсь глубину. Никогда далеко не заплываю. Кто знает, что может быть там, под тобой. Может это глупо и наивно, но я правда боюсь.
- А на лодке, плавала?
- Да, на лодке, на катере, но при условии, что там будут спасательные жилеты. Перед глазами сразу всплывает, что мы тонем.
- Стыдно признаваться, но я то немного боюсь глубины. Пугающая неизвестность.
- Нужно идти, у тебя губы синие. Кстати, сегодня мы уже не встретимся. Сюда на пару дней приезжают мои родители. Мама наверняка уже распланировала эти 2 дня.
- Ты потом придёшь ко мне? Как только освободишься?
- Конечно, а сейчас давай выходить из воды.
Мы немного посидели на пляже, поговорили и вернулись по своим домам. Как только я переступил порог, меня встретил крик:
- Что же ты делаешь со мной, Джеймс? Ушёл и не сказал, что вернёшься аж на следующий день! Уже 12 часов!
- Я же говорил – не жди меня. А доктор уже приходил?
Она нервно отвернулась и продолжила резать капусту.
- Приходил, казал, что всё нормально. Вот, витамины оставил. Больше никаких врачей в доме! Выдумает что-то, наговорит людям… Скоро будет готов борщ.
- Странно, что он прописал только витамины. Ты сама их купила?
- Конечно сама! Он сказал название и всё. Час назад выезжала в центр за покупками и там зашла в аптеку.
Меня это немного удивило, ведь девушка с аптеки выглядела довольно тревожно, делая выводы с моих описаний. Всё обошлось обычными витаминами? Это странно. Я решил сходить к той девушке и узнать всю информацию от неё.
- Здравствуйте, я приходил вчера.
- Здравствуйте, конечно, я помню, - девушка с сочувствием взглянула на меня и сказала: - Мне очень жаль, мои предположения подтвердились.
- Что? Какие предположения? Что вам сказал доктор?
- А разве вы ничего не знаете?, - удивлённо спросила девушка.
- Мать сказала, что ей выписали витамины и, что с ней всё в порядке, разве это не так?, - я чувствовал, что мои опасения начинают подтверждаться. От меня утаили правду.
- Подождите секундочку, - сказала девушка и зашла в комнатку. – Вот, возьмите телефон, я уже набрала своего отца, его зовут Стив Джонсон, он вам всё расскажет, присядьте.
Я взял телефон и сел на небольшой диван. С трубки доносились протяжные гудки и от каждого, мне становилось всё тяжелее и тяжелее. Я уже не хотел слышать голос по ту сторону телефона, пусть я лучше не буду ничего знать.
- Алло, - внезапно прозвучал голос.
- Добрый день, Стив, вы сегодня приходили осмотреть мою мать. К сожалению я не смог присутствовать в это время. Вы бы не могли мне объяснить, что вам удалось выяснить?
- Мм, я понял. Она вам ничего не сказала. Она умоляла дать ей время или шанс и не ложить в больницу. Знаете, как только я зашёл к ней в комнату, она кинула на мои ботинки, что б я не загрязнил пол. А ещё, в прихожей стояла миска для домашнего питомца. Самое интересное началось тогда, когда я попросил вашу маму показать это животное. Обычный живой интерес. Она принесла мне кошку на своих руках, гладила её и говорила с ней. Она сказала, что эта кошка живёт у вас уже давно и она даже дала ей кличку, но женщину огорчало то, что её сын совершенно не замечал этого животного и разрыдалась… Проблема в том, что на руках у неё никого не было. Она судорожно проводила рукой по воздуху, но свято верила и убеждала, что там лежит кот. Неужели вы не замечали выражение её лица, на нём же и так всё написано. Я оставил записку с её диагнозом на тумбочке у входа вашей квартиры. Кроме этого я выдал ей целый пакет лекарств и шприцы. Она говорила, что её сын, то есть вы, будете делать ей уколы и следовательно нет никакой необходимости ложить её в больницу. Разумеется она этого вам не сказала. Я собирался прийти к вам завтра, снова, что бы переговорить когда вы будете дома, но, что ж вы нашли меня сами. У вашей матери шизофрения. Мне очень жаль, но её нельзя оставлять дома. Такие пациенты опасны для общества и для самих себя. Вы видели её руку? Это только начало. У неё был мощный нервный срыв, я бы сказал целая череда срывов и психика не выдержала. Я вам сочувствую, но в завтра вечером за ней приедет машина. Её необходимо срочно госпитализировать и приступить к лечению. Для начала она проведёт в больнице 2 следующих месяца. После этого, смотря на её самочувствие и поведение, она сможет вернуться домой и уже спокойно находиться с вами, но ей придётся принимать таблетки и вы должны будете следить за этим, иначе болезнь не отступит, а начнёт прогрессировать. Шизофрения часто заканчивается летальным исходом. Это суицидники, сумасшедшие. Но поверьте, мы сделаем всё возможное, что б этого не случилось! Вот и всё, что вам необходимо знать. У вас будут вопросы?
Ответа он так и не услышал. Я не мог поверить своим ушам. Шизофрения? Серьёзно? Я положил трубку и протянул её девушке, а потом молча повернулся у двери и вышел. Она лишь крикнула мне в след:
- С ней всё будет в порядке, верьте!
Разумеется с ней всё будет в порядке! Это же моя мама, моя родная мама. Я зашёл в дом и увидел её. Она сидела в своей комнате, в кресле и гладила что-то в руках. Нет, там ничего не было, ничего… У меня на глазах выступили слёзы и я упал на колени от боли. Хотелось кричать во всё горло. Нет. Стив прав, ей будет лучше в больнице. Это для её же блага. Я не могу больше смотреть на её опустошённый взгляд, серое лицо и вечно красные глаза. Так будет правильно. Я стал говорить ей о разговоре с доктором, о больнице. Сказал лишь, что люблю её и всегда буду о ней заботиться, а после этого вышел и лёг на свою кровать. Я смотрел в потолок, это всё на, что я был способен в тот момент. В голове вертелись последние фразы Стива: суицидники, летальный исход. Почему нельзя просто закрыть глаза, а когда их откроешь, то окажется, что это был дурной сон, а в реальности всё хорошо! Я пробыл в таком положении, как парализованный, несколько часов, а потом просто заснул. Не знаю, может было бы правильнее быть с ней в это время, но я попросту боялся. Я боялся смотреть на неё и понимать, что уже завтра её заберут на целый месяц, а то и больше. Нет, я не смотрел на неё, как на больную. Я всё ещё видел свою мать, просто сильно уставшую. Всё должно получиться и она выздоровеет. Всё. Утро началось для меня, как самое обычное утро. Я спустился вниз и приготовил завтрак для нас с мамой. Она зашла на кухню и молча села на стул. Тот же взгляд в никуда. Сейчас, он не пугал меня, как раньше, он убивал. Мы позавтракали и сидели за столом, смотря в окно. Её лицо порой резко меняло своё выражении и расплывалось в какой-то зловещей улыбке, словно насмехаясь на чем-то, то опять накатывались слёзы и она кричала. Я не знал чем занят её на следующие несколько часов. И всё таки промелькнула одна мысль. Я принёс с комнаты деда старый патефон и включил её любимую пластинку. Она повернула голову в сторону патефона и смотрела на неё не отрывая взор. За окном послышалась серена машины медицинской помощи. «Как, уже?» - подумал я. Она должна была приехать вечером и зачем вообще поднимать такой шум? Зачем привлекать лишние взгляды? Последовал стук в дверь. Я открыл и увидел 2х человек в медицинских халатах.
- Здравствуйте, Джеймс, позволите?, - сказал один из них.
Я кивнул и отошёл от двери, давая им проход и доступ к матери. Почему то я почувствовал дикую вину перед ней, будто я предаю её, будто отдаю, но нет, это не так! Я правда знаю, что так будет лучше. Видно же, что она страдает и не спит ночами.
- Кто вы? - жалобно прохрипела она.
- Мы пришли вам помочь, не волнуйтесь, всё будет хорошо.
- Нет! Пустите меня! Джеймс! Помоги мне, они забирают меня, почему ты стоишь, Джемс? - кричала она и извивалась, как змея, из рук людей в белых халатах.
- Не сопротивляйтесь, мы не причиним вам вреда!
- Джеймс, дорогой! Джеймс!...
Они увезли её. Мне сообщили адрес больницы и сказали, что я могу навещать её пару раз в неделю. Было жутко наблюдать за тем, что происходило на моих глазах. Она звала и просила меня о помощи, а я лишь спокойно смотрел на неё и ничего не делал. Полнейшее опустошение, вот, что я чувствовал. Я не хотел никого видеть, ни с кем говорить. Мне нужно было время, что б сжиться с мыслью, что моя мать больна шизофренией. Это не легко. Я вышел на улицу и лёг на горячий песок. Плеск моря звенел у меня в ушах и заглушал все мысли. Это было мимолётным спасением. А ведь мне предстоит ещё рассказать обо всём Катрин. Палящее солнце хорошенько нагрело мою голову и растопило всё, что в ней осталось. Я передвинулся в тенёк и заснул. Обычно, когда наяву ты о чём- то беспокоишься, то оно начинает вползать в твои сны, но порой в немного дикой форме. Мне снились стены, глухие одинокие стены. В них не было ни окон, ни дверей и никто не мог услышать тебя. Какой-то человек стоял посередине комнаты, окруженной этими стенами, и смотрел на меня. Внезапно стены стали сдвигаться и человек в ужасе закричал. Он кричал и смотрел на меня. На одной из стен появилось окно, человек заметил его и выпрыгнул. Я не смог понять, спасся он или же наоборот убился в итоге. Осталась пустая комната, ничего больше там не было. Потом я проснулся. Я всё ещё лежал на песке, но решил подняться. Голова не слушала меня, тело отказывало двигаться, а ноги пытались что-то сказать. Я сумел подняться и пошёл к морю. Тогда я напоминал пьяного бродягу, который шатаясь, шагал к берегу. Прикосновение холодной воды слегка освежило, она буквально манила к себе, ласково зазывая в свои объятья. Я повиновался и нырнул. Да, на мне была обувь и одежда, но было совершенно всё равно. Солнце опьянило меня, а морские волны вновь пробудили во мне человека. Я не плавал, а просто опускался под воду и задерживал дыхание. Ноги вновь заговорили со мной и повели домой. Когда я подходил к двери, то услышал знакомую мелодию. Пластинка до сих пор играла, она не умолкала со встречи белых халатов. Я решил не убирать патефон, а оставить его здесь, на кухне. Музыка творит наше настроение, а она была наглядным доказательством этого. Благодаря этой пластинке в доме было не так одиноко, как на самом деле. Я ещё немного посидел на кухне, а потом прилёг на кровать и заснул. Как бы то ни было, настало утро. Утру плевать, что происходит с тобой, оно всё равно придёт не зависимо от того хочешь ты этого или нет. Весь день я провёл в делах, занимаясь хоть чем-то, чтоб не давать себе возможности задуматься. Я убрал во всё доме, приготовил еду, палил мамин цветок, сходил за продуктами. Вечером устроил себе не большую рыбалку, немного развлёкся. Рыбы словил не много, но вполне достаточно. Был хороший вечер. Окружение звёзд, морского шума, рыбы и горячего кофе, напомнило одну из наших встреч с Катрин. Завтра она должна была прийти ко мне. Я мысленно спланировал наш завтрашний день, начиная с жареной рыбы на обед и заканчивая горячим кофе и звёздным небом на ужин. В общем, как я и думал, девушка пришла ко мне, мы сели на кухне. Она рассказывала мне о своей маме, о том, как они вместе лепили вареники, о прогулке в центре города, о лошадях, которых они там видели. После длинного потока новой информации я сообщил ей свою, после чего мы оба замолчали. Вечером я достал палатку, с которой мы отправлялись с дедом на ночную рыбалку, и поставил её не далеко от берега. всё было как полагается: костёр, жареный зефир на палочках и горячий кофе. Кстати у нас появилась традиция. Перед сном я читал книгу, с того места на котором остановился и потом мы засыпали. Утром палатку пришлось убрать, я занёс её домой и дальнейший день мы провели на свежем воздухе. Катрин предложила поехать в парк, она хотела ещё раз увидеть лошадей. Она даже прикупила для них лакомый гостинец – сочные яблоки. Мы отыскали этих чудесных созданий и Катрин удалось покормить их с руки. Её смех и сверкающие глаза вернули меня к жизни. Мы провели всё оставшееся время вместе. Так же вместе мы навещали мою мать в больнице. Привозили ей фрукты, разные лакомства, а кроме этого я привёз её цветок. Она невероятно обрадовалась цветку и ухаживала за ним, как за своим ребёнком. К сожалению, ей ни с кем не удалось найти там общий язык, а цветок был её единственным другом. Она говорила, что безумно скучает по дому, по мне и очень хочет вернуться. Я обещал, что скоро так и будет, она вернётся, и всё будет как раньше. За время этих посещений, ей удалось познакомиться с Катрин по ближе и я видел, что они ладят друг с другом. Нет ничего более приятного, чем видеть, как две твои любимые женщины смеются и радуются вместе. Постепенно я обрёл некое спокойствие. Мы так же продолжали гулять вдоль берега, читать книгу на ночь, вместе готовить только, что словленную рыбу. Приближался конец лета, но мы делали  вид, что ничего не замечаем, тем не менее оба спешили со словами и взглядами, что б успеть всё сказать. Времени становилось всё меньше, а слов всё больше. Шла последняя неделя. Мы успели ещё пару раз съездить в тот самый соседний город, который влюбил нас в себя. В последний день я предложил ей поплавать на лодке. С начала она противилась этому предложению, но я гарантировал полнейшее спокойствие и девушка согласилась. Я очень хотел избавить её от страха перед глубиной и выбрал идеальное время для этого. Вечером был абсолютный штиль. Мы сели в лодку и я стал грести. На воде мерцал лунный свет и так получилось, что мы плыли прямо по лунной дорожке. Море вокруг нас было нежно-молочного цвета. Катрин провела рукой по морской глади и сказала:
- Вода тут какая-то необычная. Такая бархатная, молочного цвета, словно сливочная. И мне ничуть не страшно. Джеймс, я хочу сказать, что это не конец. Я приеду через 9 месяцев. Как жаль, что ты не можешь учиться там же где и я, но правда, я буду ждать. Только хочу знать, будешь ли ты? - она посмотрела на меня и улыбнулась.
- Ты та, с кем я хочу состариться. С кем я хочу читать книги и ходить по утрам на рыбалку. Ты заменила мне всех. А на вопрос дождусь ли я, отвечу так: Я ждал 18 лет, думаю, что 9 месяцев не такой уж и большой срок. Мы будем переписываться с тобой, но только не по электронной почте, а настоящими человеческими письмами. Так мы будем ближе. Мы будем держаться за руки даже на большом расстоянии. Я обещаю тебе.
- Я тоже обещаю…
На следующий день вернулась мама. Всё стало на свои места, ну почти всё. Я получил первое письмо спустя неделю.

«Джеймс! Я страшно скучаю по тебе. Знаю, что с получением этого письма, мы возьмёмся за руки, как ты и говорил. Осталось не так уж и много, всего то 8 месяцев и 3 недели. Спасибо за книгу, которую ты мне дал, с ней очень много нас связывает. Кстати ты забыл одну вещь, на обратной стороне письма я тебе её оставила. Жаль, в моём городе нет ни моря, ни реки, я очень скучаю по тому месту. Оно на веки поселилось во мне.»

Я перевернул письмо и увидел прикреплённую розу из бумажной салфетки. Это та самая роза из кафе. Наш первый день в том великолепном месте. Ностальгия взяла своё и я провел весь день в угнетённом состоянии. Даже зная, что спустя определённое время, мы встретимся вновь, за душу цепляется горький коготь прошлого и тащит вниз. Мы писали друг другу каждую неделю. У меня была целая коробка, до верха заполненная письмами. Чем больше становилась их стопка, тем ближе подходило время, когда Катрин вернётся. Но внезапно я перестал получать от неё письма. Я будто писал в пустоту, все мои письма остались без ответа. В течении двух месяцев она не прислала ни словечка, а потом я всё же получил письмо.

«Мне надоело встречаться с тобой только в моих снах.»

Вот и всё, что она написала. Понятия не имел, что двигало её сознанием. На следующий день пришло ещё одно её письмо. Самое последнее и самое волнующее. Казалось, в ней, что-то оборвалось или она устала от ожидания. Не знаю. И всё таки всему своё время. Учебный год закончился и она приехала…
- Пап, а, что было дальше? - любопытно спросил мальчишка.
- Как, что? Потом одна крохотная круглая вещица стянула её безымянный палец.
Мальчик весело спрыгнул с кровати и побежал на кухню, где женщина готовила ужин.
- Мамочка, а правда, что папа перепутал тебя с мальчиком, когда вы с ним в первый раз встретились? – запинаясь от смеха сказал мальчишка.
- Да, солнышко, но это не помешало ему влюбиться в меня, - ответила Катрин и поцеловала ребёнка в лоб.
Мальчик побежал обратно к отцу, но по пути остановился и прислушался к другой двери, после чего рванул в свою комнату.
- Папа, папа! Там бабушка…я сам слышал, она произнесла его имя, «Пол», она говорила, чтоб он не уходил, прям как ты мне рассказал!
- Что?, - тревожно сказал Джеймс и позвав свою жену, зашёл в комнату к матери. Старая женщина стояла у окна, а потом повернулась к ним и еле слышно произнесла:
- На этот раз он точно вернётся, дорогой. Пол сказал, что я не успею открыть глаза, как он придёт за мной. Внучек, ты будешь поливать бабушкин цветок?
После этих слов, она не спеша опустилась на старое кресло-качалку и закрыла глаза. Все молча стояли затаив дыхание. Спустя несколько минут мальчик крепко сжал руки родителей и сказал:
- Он забрал её.