Моё непонятоё письмо

«Милый мой Батюшка!
Всё это время мне не хватало ума понять: я живу Вашим мужеством, Вашим умом, Вашими молитвами, Вашими—не своими!.. Ни разу я не задумалась о том, что всё это Вы даёте авансом, авансом на то, что я буду идти вперёд и работать. И однажды встану рядом с Вами, ибо сейчас Вы уже не вправе просто жалеет , Вы вынуждены искать соратников для этой, все стремительнее раскручивающейся, войны между добром и злом… Возможно, поэтому, даже тогда, когда я поступала совсем скверно, Вы всегда давали мне шанс снова подняться на ноги. Правда, однажды я всё-таки поняла: на этот раз шанс, возможно, последний. И я испугалась, я вдруг неожиданно для себя, взмолилась: «Батюшка, не оставляйте меня, мне без Вас никак в жизни!..» «Я никого не оставляю. Оставляют меня—тем, что делают, как живут». Читать «предают»?.. Я поняла: шутки и игры окончены. Дальше всё будет очень всерьёз. И в этом всерьёз я или уйду от Вас или очень изменюсь сама… …Милый мой Батюшка!.. Я никогда не оставлю Вас—вот что даёт мне силы жить сегодня. Как бы ни было мне больно, я не могу предать Вас. Знаете, в минуты, когда Вы молитесь в алртаре, воздев руки вверх, мне всегда почему-то страшно за Вас… …Большинство из тех , кто Вас знает, считает, что Вы как никто другой, умеете смотреть на меня сурово. Я и сама так раньше думала. Говорила: «Отец Настоятель как глянет из-под приподнятой недоуменно брови, хочется вытянуться по стойке «смирно!» и рысью бежать исправляться… «Только сейчас понимаю: не суровый, а горький у Вас взгляд. Не строгость в нём—боль. Слишком много Вы видите и знаете—про этот мир, про всех про меня. Один знакомый священник однажды пожаловался мне: «За день люди тебе такое расскажут—ночь не спишь, мучаешься, болеешь за них, слёзы на глазах… «У него—слёзы, у Вас—этот взгляд. Это странное чувство—боль з священника, тем более такого, как Вы, Ваше Высокопреподобие. Казалось бы: кто Вы и кто я—мне ли беспокоиться о Вас?.. Но я знаю каждую ноту Вашего голоса, кода вы служите, я так часто ловлю себя на мысли, что, молясь вслед за Вами, всё время нахожусь начеку. Вот дрогнул голос. Чуть не хватило дыхания. Вот сегодня труднее, чем обычно, Вам подняться с коленей… И тут же кидаюсь к Вам—душой, нежностью, тревогой—помочь… …Вы ведёте меня по жизни. Каждый день, в каждой священнической просьбе за мою душу отдавая кусочек своей души. Наверно. Именно поэтому так страшно во время этой молитвы в алтаре. Откуда-то я знаю: в эти мгновенья Вы открыты и отвечаете перед Господом, просите Создателя за меня, за всех, кто в эту минуту стоит в храме за Вашей спиной. Забрав нашу человеческую грязь, Вы просите Его простить нас, словно ручаясь своей душой, своим именем…»