На руках у Боженьки. Посвящается Николаю Сухареву

1.Великое  Язычество

Велик язык! И право слово,
Я не хочу уже другого.
Жалею тех, кто славит сдуру
Америки монокультуру.

Ведь только русский, многозычный
Во век не выучишь отлично.
И не увидишь сотни граней,
Что исцеляют, как и ранят.

Английский стар и допотопен,
 Невыразителен и сер.
Хотя, конечно, он удобен
Для торгашей и прочих дел.

Но наш Великий и Могучий
Америкосовского лучше!
С ним упоительна любовь,
А после можно шпарить в бой!

Язык ведёт меня отцовски
В ночи, спасая от тоски.
Пишу, почти что, по-твардовски
И сухаревски – мастерски!

Я так, конечно, сам считаю.
Хвалить себя любой бы рад.
Хотя, возможно, графоманю?
Но избегаю плагиад!

Уже почти, что член союза!
В чинах и званиях подрос!
Вот только не башляет «муза»
И денег нет на первый взнос.

Где безъязычье – там беззвукость
И тишины небытиё.
Нельзя без звука вдруг озвучить
То, что звучать всерьёз должно.

А те, кто звук рождает этот,
Сплетая рифму со словцом,
Имеют звания поэтов!
И пишут строчечки столбцом!

Об этих взбалмошных поэтах
Век не устанешь говорить.
Кто им даёт пролиться светом?
Кто позволяет их убить?

Здесь много тайн и много слухов.
А споров всех не перечесть.
Поэты пользуются духом?
А может сами духи есть?!

Но только русские поэты
Так неприкаянно вольны.
В язычестве пророков нету,
Но все пророчеством больны.

2. Амброзия закона.

Тут я братцы закругляюсь,
Начав свежую главу.
Новым ритмом запасаюсь
На больную голову.

Мне бы сухаревских ритмов,
Да путяевский наряд.
Я бы шпарил очень быстро,
Гениально всё подряд.

Мне вчерашней тёмной ночью,
То ли явь, а то ли сон –
Объявилось и  воочию,
Будто есть один закон.

Кем закон такой отлажен,
До сих пор не ясно мне?
Если ближний не обгажен –
Быть в дерьме уже тебе.

И поэтому, ребята,
Что умеют сочинять,
Аккуратно, неопрятно
Жаждут брата замарать.

Так не так, но чтоб навозом
Непременно пах сосед.
Ведь не может духом розы
Амброзировать поэт.

По идейным, иудейным
И другим таким грехам,
Гадят в души поэтейно
И знакомым и врагам.

Мне бы тоже постараться,
Но, наверное, запор.
Самому б не обмараться
Для закона вперекор.

Но стараюсь для накала
Запастись терпеньем впрок.
Накоплю побольше кала - 
Навалю и точно в срок.

Тут уж каждый как умеет
Может слово подобрать.
Жаль, что быстро мы стареем
И ложимся помирать.

Но умерший в одночасье,
Бывший некогда в дерьме,
После смерти ловит счастье
На обславленном коне.

Хоть случаются нюансы –
И покойников хулят.
В каждом деле есть засранцы.
И в поэзии быват.

Мы с такими в чистом поле
Чай не будем выпивать.
И закон гласит тем боле -
Всё при жизни надо брать.

3. Некростих

О законе рассказал я.
Подведу теперь итог –
Всё с говном смешал каналья,
Чтоб состряпать некролог.

Попытаюсь вне закона
Довести до дела нить
И отважно, непреклонно
Стих поэту посвятить.

Был поэт, но умер другом -
Несуразица как есть.
Другом стал не по заслугам,
Не за ласку и за лесть.

Как-то просто всё связалось.
Вроде бы и не был пьян.
Дружба долго приживалась,
Словно сухарев бадан.

Набоданил Коля много.
Тома три, а то и пять.
Укажу для некролога –
Надо их ещё издать.

И поэтому немедля,
Чтобы позже не забыть,
Попрошу вас выслать деньги
И с изданьем подсобить.

Избегая недосмотра,
Адрес точно укажу –
//http://gorodnica.com/42717.html
Gody-1998-kotra@rambler.ru

Ну, на этом деловые
Отступленья отложу.
Опишу другие были,
О поэте расскажу.

Сухарев поэт был классный!
Мордой  быдло, сам с вершок.
Многогранный и опасный
Мог в момент создать стишок!

Раз поэт, к тому ж великий,
Значит жил с законом в лад.
Пачкал калом медноликих,
Сильно признанных ребят.

И поэтому у Коли
До полсотенки годков
Собралось врагов поболе
Чем в России дураков.

Хоть любил порядком музу,
Продвигался не ахти.
Убежал, вдруг, из союза,
Не сказав: «Прощай, прости».

Оглаголил руководство.
В звукоритмах утонул.
И, упав на дно колодца,
Прямо к звёздам сиганул.

До жидов был жаден Коля.
Песней пел своих иуд.
Как вот умер он на воле,
Поколенья не поймут.

Кто хранил поэта в жизни,
В толк и умный не возьмёт.
Так, когда то, хитрый Штирлиц
Шкуру Клауса берёг.

Сочинил статей порядком.
В «Годах» их печатал сам.
Параллельно же на грядках
Культивировал бадан.

И лепил блины из глины.
Чаще летом чем зимой.
Ставил печи и камины
На Смоленщине родной.

Хоть с алтайскими корнями
И в крови сплошная взвесь,
Но, в подобии бадана,
Культивировался здесь.

Вольный каменщик признает,
Что печник - великий маг
И огнём повелевает,
Согревая им дома.

Счёт не знаю, может триста
Он каминов сотворил?
Но при жизни стал магистром –
Печником небесных сил.

Печники народец тёртый!
Им Твардовский не указ!
Есть у Трифоныча «Тёркин»,
И о печниках рассказ.

Что Твардовский? Даже Ленин
С печниками зависал.
Сухарев был в печках гений
И огнём стихи писал!

Жаль пока ему не светит
Ни надгробье, ни музей.
Я закончу мысли эти
И продолжу про друзей.

4. Чем больше

Мы с Ангелом в небо бросали,
Как камни, простые слова.
И молча круги наблюдали,
Забыв про земные дела.

Войдя в колебанья эфира,
Влетев в звуковой резонанс,
Вдруг вздрогнула звёздная Лира,
Качнулся лиловый Пегас.

И Ангел запел, повторяя
Гармонию млечных кругов,
О том, что друзей мы теряем
Себе наживая врагов.

Я думать пытался и слушать.
Ему подпевать мне негоже.
Но всё же хотелось покушать
И выпить чего-нибудь тоже.

Нашёптывал внутренний опыт,
Устав от неверных шагов -
Чем больше друзей хитрожопых,
Тем меньше правдивых врагов.

***
Вот с таким вот отступленьем
Про друзей и про врагов
Доварю своё варенье,
Испеку и пирогов.

Себя к большим друзьям поэта
Причислить честно мне не в мочь.
Встречались. Выпивали где-то,
Старались как-нибудь помочь.

Другой раз спорили, искали
То, что не нам, увы, создать.
Но так друг другу не сказали
Всё, что должны были сказать.

Друзей у Коли было много
И даже на похоронах.
Отправить в дальнюю дорогу -
Всё, что ни друг, то при цветах.

Кого ценил, о том известно.
Но печника не всяк поймет.
Иносказательно и лестно
Печник любого отдерёт.

И в похвалы его не веря,
Друзья использовали стих.
А Коля думал, что всё время
Он сам использует всех их.

Я выдал мненье субъективно
И спор уместен, но не здесь.
Друзьями быть, при том активно –
Великая по сути честь!

Ушёл поэт, но мысли вместе
С поэтом в землю не легли.
О нём не выдумают песни,
Не выбьют памятной доски.

Но дух его  кружиться будет
Над одичавшею землёй.
Ещё не раз услышат люди,
Как будто Сухарев живой.

5. Послесловие

Там, где путь просёлочный
Надвое расходится,
Под макушкой ёлочной
Сруб-изба находится.

Обомшела старая.
Козырьком соломенным,
Словно бы усталая
До земли наклонена.

На полатях бабушка 
Притулилась к стенке,
Будто свечки в небушко
Вздёрнула коленки.

Спит сухая душенька,
Яблочко печёное...
Как бельмо дерюженька
Вылезла в оконное...

Нет в углу иконочки.
Лапки всё куриные.
Тыковки в плетёночке
Жадно рты разинули.

Дрёма держит бабоньку. 
В хате наворожено.
Пёс залез под яблоньку -
Дремлет настороженно.

И случись в такую даль
Приведёт судьбинушка, -
Бабка справит вкусный чай,
Разожжёт лучинушку.

Разгорится огонёк
В печке запечалится.
- Ну, пытай же паренёк
Ежели пытается.

Дуют ветры рядышком,
Завывают в полюшке.
-Расскажите бабушка,
Что там с нашим Колюшкой?

- Не волнуйся миленький.
Коля ваш ухоженный.
Спит себе убоженький
На руках  у Боженьки.

11 января 2014 года