к эстафете олимпийского огня

о, вы, Огонь Первозданный хранящие –
древней Олимпии боги,
как же вы сносите, ведь его капищем 
стали сердца и дороги,

глуби морские и выси небесные:
пиршество явно чумное,
ибо природа – что тварь бессловесная –
выпотрошена у моря,

как и народ, ослеплённый прививкою
князя Потёмкина спешно:
нищий красуется “липою” зыбкою
до неприличья сердешно,

не замечая подвох – то ль из чаяний,
то ль из отчаяний, – впрочем,
боги привыкли не слышать раскаяний,
внемля цыплятам под осень;

или, быть может, Олимпа хранители,
просто давно отвернулись:
не прометеев огонь небожителей –
адский – несётся вдоль улиц,

ибо – пускай эстафетой, торжественно,
только – не празднично душам…
факелы гасли, поверьте, естественно! –
чувство стыда не заглушишь:

дух олимпийский – не хлеб и не зрелище,
а – уваженье свободы,
быть для огня не пристало посмешищем
(хоть и важны хороводы),–

вот потому без меня пусть играются,
мне же и стужа – не стужа,
чтобы по снегу самой – раскрасавицей,
были бы лужи – по лужам...