Смена

Багрянцем солнечным украшен,
закат, пленяя красотой.
Лес красной краскою окрашен,
и луг залит ей, как рекой.

Полоска тучек золотистых
на небе розами блестит.
В нарядах красочных, пушистых
бардовый свет огнём горит.

И так: прекрасное виденье,
заката пламенная даль,
в реке волнистой отраженьем
блестит и светится, как сталь.

Уносит  розовый пейзаж.
За дальним лесом укрываясь,
всё исчезает, как мираж.

Повсюду краски угасают.
Померкли искорки в реке.
А тучи грозно наплывают,
Сойдясь армадой вдалеке.

И словно в тёмном подземелье
царит повсюду тишина,
лишь слышно ветра лишь шипенье,
и как качается волна.

На миг всё светом озарилось,
и потемневший вспыхнул луг.
И темноты на миг не стало,
всё ожило на миг вокруг.

Но рвётся тёмная завеса.
На небосводе луч сверкнул,
достиг чернеющего леса,
и в нём мгновенно утонул.

Как сон проносятся мгновенья,
темнеет снова тёмный луг.
И нет на небе просветленья,
сомкнулись тучи в грозный круг.

Сверкнула молния кривая,
упала, старый дуб свалив.
Гром грохнул, небо сотрясая,
напев ужасный свой мотив.

Кружки на речке появились
от капель  летнего дождя.
И капли в ливень превратились,
что мочит всё он, не щадя.

Вот не гремит уж грома голос,
и отсветил последний луч.
Поднялся мокрый хлебный колос
и стало меньше в небе туч.

А дождь лил, плавно утихая,
играя каплями в реке.
И тучи, небо очищая,
скрывались где-то вдалеке.

Уж запад не горел огнями.
Уснуло солнце до утра.
Там за далёкими холмами
бушуют сильные ветра.

Так ночь над миром воцарилась,
накинув чёрный свой наряд,
на то, что красками светилось,
на то, что радовало взгляд.

Что днём жило и расцветало
заснёт теперь глубоким сном.
Светить природа перестала,
чтоб вновь зажечь огни потом...

(моё первое стихотворение... 1978 г.)