Блаженный

По снежной плесени на корке чернозема,
По ломким колышкам поеденной травы
Блаженный прочь из пьяного содома
Спешит, не поднимая головы.

А городок вовсю трещит колоколами,
Там голосит, торгуется и жрет
В угарном дыме, в балаганном гаме
На ярмарочной площади народ.

Там спелые раскрашенные бабы
Бранят сквозь смех похмельных мужиков,
Там веры нет — все «если бы» да «кабы»
И так пребудет до конца веков.

Прочь! Прочь от них! По жиденькому мосту
Над маслянистой сточною волной;
Пустившиеся в пляс кресты погоста
Блаженный оставляет за спиной.

Уйти в леса. Там каждый лист — подушка,
Перины мягче вязь засохших трав…
Спасен! Спасен! Но, подбежав к опушке,
Он вдруг споткнулся, голос услыхав.

Едва звучит: «Спасаешься, родимый?
Устал от их насмешек и обид?..
Ты только знай, что в эдакие зимы
Без праведника град не устоит.

Но выбор — твой. Когда в душевной лени
Ты сирых сих решил обречь на глад…»
Блаженный встал с натруженных коленей,
Вздохнул и тяжело побрел назад.