Прощённая

В чаще леса, лунной ночью,
Слышен детский смех.
Кто- то видел там воочию,
Место для утех.
Словно в прочной колыбельке,
Вверх и вниз летя,
Заливалось на качельке,
Малое дитя.
Ветер – чудеса сноровки,
Проявлял кружась. 
Дёргал ветхие верёвки,
Меж деревьев мчась.
И раскачивались ветви,
Жалобно скуля.
Ожидая страшной жертвы,
Ёжилась земля.
Словно кровь в кудряшках, маки-
Держит завиток,
У случайного зеваки,
Вызывая шок…
Поговаривали люди,
Истово крестясь.
Что у призрака малютки,
С этим местом связь.
Что в лесу, давно когда- то,
Молодая мать,
От позора прячась, чадо,
Смела закопать.
«Ты, прости, родной сыночек»
-Молвила в слезах.
Маков полевых пучочек,
Теребя в руках…
В сердце боль вонзилась жалом,
Не спастись вдали.
День и ночь она слыхала-
Плачь из - под земли.
Долго думала: «Забуду.
Время всё сотрёт»
Только, слышала повсюду-
Сын, к себе зовёт.
Лучше бы погибла сразу,
Рядом, под сосной.
Вскоре помутился разум,
Изведясь тоской.
Ей казалось вечерами,
Сын опять живой.
И ручонкой, словно манит,
По тропе лесной…
Побрела морозной ночкой,
Под крылом луны.
Снова встретилась с сыночком,
У седой сосны.
Кралась детскими глазами,
Взрослая печаль,
И зловещими огнями,
Освещала даль.
На него взглянула мельком,
Очи отвела:
«Я тебе, сынок - качельку
Для утех свила».
Привязала над тропинкой:
«Только знай - держись,
Будешь ты взлетать пушинкой
Рядом с мамой ввысь».
Ветер шелестел невнятно,
Про её любовь,
И растаяла внезапно,
В детском сердце боль.
Словно в прочной колыбельке,
Вверх и вниз летя,
Заливалось на качельке,
Милое дитя.