Октябрь не придет без печали

 
И молнии рвались, и птицы кричали.
Опавшие листья на волнах качались.
Ветер полуденный. Мой скоморох,
Прятался в зарослях, словно продрог.
Не сразу я понял, что ты не придешь,
Как говорится, купился за грош.
Но справился я с неудачей-бедой.
Умылся из речки водой грозовой
И тотчас обрел и покой и затишье.
Но вдруг показалось
Как будто кричишь ты.
Небо над полем от грома дрожало,
На голос знакомый по круче бежал я.
Но дверь на запоре. За шторой окно
Наверное с кем-то ушла ты в кино.
А молнии рвались, вороны кричали.
Осень. Октябрь не придет без печали.
ХХХ

Храни меня суровый  Бог-
Страна ветров. Мороза. Снега.
Храни мой труд. Мою любовь.
Тепло далекого   ночлега.
Храни от всех шагов постыдных.
От мыслей мелких, слов пустых.
ОТ  незаслуженной обиды
И заблуждений.
Только ты
Одна души моей отрада.
Судьбы моей святая честь.
Мне к  счастью ничего не надо
Прибавить
Когда рядом есть
Моя Сибирь.
Полей открытых
С хлебами вызревшая даль.
Лесов безбрежье знаменитых
И журавлиная печаль.
    
ххх

Снова в доме моем
Неуютно тоскливо и сыро.
Ночь приходит сюда
 И свернувшись в углу как медведь.
Отдыхает от бурь.
Что бушуют над призрачным миром.
А под белой луной
Во дворе ходит белая смерть.
И пугает меня
Скрипом ставень и воем , и плачем
Неизвестно кого.
Голосов разобрать не могу.
Уже миром иным
На земле мой итог обозначен
В бесконечности той
На великом Вселенском кругу.
А в России опять
Дуют те же холодные ветры
И не видно ни зги.
Как на вечном, на Млечном пути.
С каждым днем все трудней
И трудней проходить километры
И за каждый шаг жизнями
Наших сограждан платить.

                НА  РУСИ
Далеко разлетались колокольные медные звуки
По иссохшим окраинам древних. Соломенных сел.
Неистово бил в них косматый звонарь близорукий
В звонницу влезший с обедни сытой и веселый.
Ниц склонялась Россия босая на подступах к храму.
Как реликвию пряча для нищего скорбный пятак.
И молилась всю ночь. Лбы расшибая упрямо.
Выползала гурьбой по утрам  на высокий большак.
В этой строгости Божьей сильной была ты и слабой
И к стене становилась спинкой и стеной на врага.
Изведала все ты земные с небесными хляби.
Заморочил тебя нашумевший Октябрьский угар.
Ветер носит его по просторам твоим и  доныне
Как Эдемским плодом отравляя твое естество.
Но я верю исполнишься ты вековою гордыней
И вернешь в свою душу спасительное божество.
           ХХХ
Посох неровный сожму суховатой рукой.
Водой ключевою седины тихонько приглажу.
Прощусь навсегда с унылым и серым покоем.
Уйду в никуда. Закинув за плечи поклажу.
И примут дороги мою стариковскую грусть.
Усталую душу кострами восходов согреют.
Каждой церквушке. Раскаявшись я поклонюсь
За злое  кощунство над христианскою верой.
         хххх
Я не был бродягой и плутом
Хоть часто и шел наугад
Под крики и ветер попутный
И пел. И плясал невпопад.

Дрожал от звериных оскалов
И сам очумелый зверел.
Только повадки шакалов
Никак перенять не сумел.

Вгрызался в земные породы.
Хлеба золотые растил.
Но кто то душевных уродов
В мои Палестины впустил.

Не зная Божественной муки.
Сиянья Христова лица.
Мне шею кровавые руки
Сдавили. И рык подлеца

Я слышу. И дикая воля
Слепые свивает круги.
Глаза раздираю до боли.
В округе не видно ни зги.
      ххх
Короче и тоньше становится нить.
А все необъятнее хочется жить.
Все позади и тюрьма и сума.
Осталась во мне деловитость ума.
Мир скроен добротно и ладно подбит.
В ночи под иконой лампадка горит.
Родился в тревогах. Шумел на пиру
И вот одинокий как столб на ветру
Закручен. Изранен. Дороги мне нету.
Лишь мысли гуляют по белому свету
Да солнце пылает зарею с утра
Неужто пришла прибираться пора.
И ты уж бессилен гуди. Не гуди.
А руки придется сложить на груди.
Ах, жизнь уходящая. Грех да курьез!
Последним гудком позовет паровоз
             
ХХХ

Храни меня суровый  Бог-
Страна ветров. Мороза. Снега.
Храни мой труд. Мою любовь.
Тепло далекого   ночлега.
Храни от всех шагов постыдных.
От мыслей мелких, слов пустых.
ОТ  незаслуженной обиды
И заблуждений.
Только ты
Одна души моей отрада.
Судьбы моей святая честь.
Мне к  счастью ничего не надо
Прибавить
Когда рядом есть
Моя Сибирь.
Полей открытых
С хлебами вызревшая даль.
Лесов безбрежье знаменитых
И журавлиная печаль.
      
ххх

Снова в доме моем
Неуютно тоскливо и сыро.
Ночь приходит сюда
 И свернувшись в углу как медведь.
Отдыхает от бурь.
Что бушуют над призрачным миром.
А под белой луной
Во дворе ходит белая смерть.
И пугает меня
Скрипом ставень и воем , и плачем
Неизвестно кого.
Голосов разобрать не могу.
Уже миром иным
На земле мой итог обозначен
В бесконечности той
На великом Вселенском кругу.
А в России опять
Дуют те же холодные ветры
И не видно ни зги.
Как на вечном, на Млечном пути.
С каждым днем все трудней
И трудней проходить километры
И за каждый шаг жизнями
Наших сограждан платить.

                НА  РУСИ
Далеко разлетались колокольные медные звуки
По иссохшим окраинам древних. Соломенных сел.
Неистово бил в них косматый звонарь близорукий
В звонницу влезший с обедни сытой и веселый.
Ниц склонялась Россия босая на подступах к храму.
Как реликвию пряча для нищего скорбный пятак.
И молилась всю ночь. Лбы расшибая упрямо.
Выползала гурьбой по утрам  на высокий большак.
В этой строгости Божьей сильной была ты и слабой
И к стене становилась спинкой и стеной на врага.
Изведала все ты земные с небесными хляби.
Заморочил тебя нашумевший Октябрьский угар.
Ветер носит его по просторам твоим и  доныне
Как Эдемским плодом отравляя твое естество.
Но я верю исполнишься ты вековою гордыней
И вернешь в свою душу спасительное божество.
           ХХХ
 Посох неровный сожму суховатой рукой.
Водой ключевою седины тихонько приглажу.
Прощусь навсегда с унылым и серым покоем.
Уйду в никуда. Закинув за плечи поклажу.
И примут дороги мою стариковскую грусть.
Усталую душу кострами восходов согреют.
Каждой церквушке. Раскаявшись я поклонюсь
За злое  кощунство над христианскою верой.
         хххх

Я не был бродягой и плутом
Хоть часто и шел наугад
Под крики и ветер попутный
И пел. И плясал невпопад.

Дрожал от звериных оскалов
И сам очумелый зверел.
Только повадки шакалов
Никак перенять не сумел.

Вгрызался в земные породы.
Хлеба золотые растил.
Но кто то душевных уродов
В мои Палестины впустил.

Не зная Божественной муки.
Сиянья Христова лица.
Мне шею кровавые руки
Сдавили. И рык подлеца

Я слышу. И дикая воля
Слепые свивает круги.
Глаза раздираю до боли.
В округе не видно ни зги.
      ххх

Короче и тоньше становится нить.
А все необъятнее хочется жить.
Все позади и тюрьма и сума.
Осталась во мне деловитость ума.
Мир скроен добротно и ладно подбит.
В ночи под иконой лампадка горит.
Родился в тревогах. Шумел на пиру
И вот одинокий как столб на ветру
Закручен. Изранен. Дороги мне нету.
Лишь мысли гуляют по белому свету
Да солнце пылает зарею с утра
Неужто пришла прибираться пора.
И ты уж бессилен гуди. Не гуди.
А руки придется сложить на груди.
Ах, жизнь уходящая. Грех да курьез!
Последним гудком позовет паровоз
             
НОСТАЛЬГИЧЕСКОЕ
По дорогам не ходят теперь
Только мчаться лихие машины
Да метнется нечаянный зверь..
Увернув от железной брюшины.

Только я мужичок с ноготок
Тороплюсь с  ботагом по старинке.
Слева Запад. Справа Восток
Над макушкою чудо картинки.

Ладит ветер – коза дереза
Или буйвол иль витязь могучий.
Приучи только видеть глаза.
Галерею любую получишь.

Вам походы мои невдомек
Да и мне в них корысти немного.
Опершись на пенек. В родничок
Лицо окуну или ноги.
Поброжу средь берез молодых.
Как заманчиво Родиной пахнет!
И журавль по тропе борозды
Гордо шагает без страха.

Колокольчики да васильки
Островком на обочине пашни.
Паутин невесомых силки
Гирляндой серебряной машут.

Шевельнет седину ветерок.
О житейской печали напомнит.
И осина уронит листок
С горьковатой и трепетной кроны.

Только здесь под березовый шум
Теплотою душа отзовется.
Просветлеет неразвитый ум
И мечтою о счастье прольется.
           ххх

Соберусь поутру. Пошагаю легко по дороге.
Вещички и хлеб уложив в свой заплечный мешок.
Одиночества призрак метнется зверьком у порога
И вдогонку уронит недобрый. Лукавый смешок.

Мне по тверди земной все трудней и трудней торопиться
То к истоку ручья. То в зарю. То на тихий погост.
Чаще в небо смотрю. Где звезда золотая искрится.
Подниму за здоровье созвездья Медведицы тост.

 Уже под ногами осенние шорохи листьев
И холодом тянет с реки. Тяжелеет туман.
И  ветки березы под ветром мелькают по лисьи.
По горлу готов полоснуть месяца ятаган.

Не будут помехой капризы и страсти природы.
Скоро снова начнет верховодить степями метель.
Чахоточным небом расстелется за огородом.
Последняя лодка без якоря сядет на мель.

Куда же идти мне под черным вороньим крылом?
Завалены мусором светлые подступы к славе.
Во мне как в народе лишь сказка живет о былом.
А завтра уж к пропасти подло толкает лукавый.

В незнаемой дали тревожные гимны трубят.
Распишут судьбу нам по строчкам соборного списка
И крылья  души не прощеным грехом опалят.
И выдохнешь жизнь со всею тоской материнской.


Под куполом неба останется мгла пустоты
И землю накроет осенняя снежная небыль.
Комет догорающих будут метаться хвосты
И жизни иной уж пробьется узорчатый стебель.

                ДЕКАБРЬ
 Декабрь разгулялся. Голодные волки лютуют.
Метельная Русь вся по грудь утонула в снегах.
Видит сон и себя по церквам. По полям золотую.
А проснется. О горе, и поле и небо в слезах.

Уплывают мозги. Умирают рабочие руки.
Кто решил твою старость лукавым обманом казнить?
Все рождалось едино в немыслимых криках и муках.
Почему мы в России должны на обочине жить?

И к болезням своим прибавляем болезнь за Державу.
Сердца уже ритмы свои держат с великим трудом.
В краснофлаговый рай мы так долго упрямо бежали.
Забывая любимых и свой. И родительский дом.

Разгулялся декабрь. Голодные волки лютуют.
Снайперы бьют. А замки растут как грибы.
Девчонки-невесты все истину ищут простую.
Кто уложил их любимых в посылки-гробы?
         ххх

Тьма поскользнулась
На горке рассвета.
Губы надула
И канула в Лету.
Тишь раскололась
От птичьего звона
И воскресенье
Надело корону.

  ИВЫ
Их будто мучают
Грехи.
Стоят тоскливы
Ветрам  покорны  и тихи
И плачут ивы.
Я выхожу утешить их.
Браня природу.
И вдруг читаю им стихи про непогоду.
Про трудно прожитые дни,
Разлад с друзьями.
И мне сочувствуют они,
Склонясь ветвями.
И стало чуть светлее нам
В осенней грусти.
Октябрь новыми стихами
Шумит над Русью
   

   ххх
Не за славой в погоне я.
И не  числюсь бродягою.
Только полки вагонные
Я люблю с передрягами.

Выйду вечером поздним
На любом полустанке.
Хоть у скорого поезда
Лишь минута стоянки.

Угощусь на перроне
Огурцами солеными.
Заведу разговоры
С незнакомой Аленою.
Потом буду угадывать

В перестрелке колес,
Что мне в жизни загадано.
Что уже пронеслось.
     ххх

Уходящая молодость больно ударит по струнам.
На редких ресницах тугая слеза закипит.
Упадут в горизонты от солнца палящего струи
И звездами землю всю август в полночь окропит.

Потеряются нити свиданий и песен моих.
Наугад в темноту одинокий уйду я несмело,
Задержав на губах о любви неудавшийся стих.
Обнимая березок ночное, холодное тело.

На рассвете в логах расползется знобящий туман.
Новый день между сосен засветится призраком счастья
И от спелых полей первый в небо взлетит караван.
И предвестники осени серые тучи промчатся.

Ты несмело войдешь разметать листопадную грусть
И память вернет нас в далекие юные годы.
Сединой запорошен твой долгий и праведный путь
Проклянешь ты навеки упрямую, дикую гордость.

       
 ПРЕДЧУВСТВИЕ
Октябрь.
Натали у окна.
Над Мойкой вьюга листопада.
И просит Александр вина.
Гудит чугунная ограда.

Вдоль Зимнего гуляет царь.
Россия бредит бунтовщиной.
Колотит в колокол звонарь.
И звон летает над долиной.

Над Черной речкой тишина
Полна предчувствия трагедий…
--Никита!
Дашь ли ты вина!?.
И в голосе не слышно меди.

               ПУШКИН
О.Пушкин! И вот и все.
И слов не надо боле.
И вижу ленты сел.
И мучаюсь их болью.
И бесы вкруг меня.
Небес покров свинцовый
И дева у окна
Грустит над песней новой.
Блестит во мгле свеча.
Мал  язычок огня.
И я стою шепча:
Не мучь, не мучь меня.
            
  СТАРАЯ ИЗБА
Как странно все. И как все неподвижно.
Густой и теплый воздух будто липнет.
И дышит кто-то рядом. Но мы же
Молчим с тобой. И только птица всхлипнет.
Испуганная беспокойной мышью.
Которая своим усердьем вечность проскребает
И потолок под крышей,
Испытывая нервы человечьи.
Тут резко пахнет коноплей. Полынью
И бурной жизнью. Что была когда-то
Здесь под жгучим солнцем и под ливнями
В этом ветхом избяном квадрате.
Теперь тут только крики. Стоны  звуки
В щелях застыли. И хозяйка печь
Одну свою рванула в небо руку,
Чтоб смысл существованья уберечь.
И снятся ей дрова в пустой утробе,
И запах дыма. И поцелуй огня…
И вдруг пустынным обдает ознобом
Дверей забитых накрест,    на меня
Глядящих вечной грустью и упреком.
Вселенная, печали той свидетель,
Мое сознанье сверлит лунным оком,
Будто я один за все в ответе
И всех грехов на мне лежит вина:
Что полисадник тот зарос бурьяном,
Плача детского не слышит тишина,
В праздник не кричит хозяин пьяный…
В пыль и труху все перемелет вечность,
Но дух над прахом бывшего двора
Людских страстей жить будет бесконечно,
Как вымыслов словесная игра.
                ххх
Пошагаю один по туманным окрестностям сел.
Городские прибежища мне одолеть не под силу.
Будто не для меня изобрел человек колесо,
Чтоб катилася жизнь бесшабашно, легко и красиво.

Хочу ощутить теплоту и колючесть дороги.
Непременно взойти на любой, на бугор, косогор.
Поглядеть в небеса и тихо подумать о Боге,
И посмертного блага душе попросить у него.

Только нет.
Не смогу этой просьбой его беспокоить.
Мысль иная идет:
Кто мешает по совести жить?
Для чего эти планы громоздкие, дерзкие строить?
И потом от бессилья как крылышки руки сложить.

Я покаюсь пред небом.
Добрый ангел крылом опахнет.
Просветлеют мозги и на душу сойдет благодать.
И она ощутит в мирозданьи легчайший полет.
На Всевышнего только в тяжелые дни уповать!

   А.С.Пушкину-200 лет
 ЛЕТЯТ  НАД РУСЬЮ ПЛАМЕННЫЕ ЗВУКИ
                Венок  сонетов
             1
Над гением не властны времена.
Шальные ветры дуют над Россией.
Но вновь с любовью чествует она
Великого поэта как Мессию.

 Горит ли степь закатным янтарем,
Блестят снега или шумят метели.
Наш скорбный ум и трепетное тело
Полны мечтой и памятью о нем.
Он в душу мне началом всех начал:
Сокройся тьма! Сурово прокричал
И принял я Божественные звуки.

Приди ко мне тот, кто меня осудит,
Тот, кто в душе моей огонь остудит,
Он все со мной мои приемлет муки.

                2
Он все со мной мои приемлет муки,
Когда гроза или народов битвы,
Когда с любимой Родиной в разлуке,
Всегда со мной он в искренней молитве.

Сошлись же впредках русский и арап,
Знатные правители и слуги.
И не счесть великие заслуги
Служителей от шпаги и пера.

Изба крестьянки, царские палаты-
Все русское и дорого и свято.
Душа огнем поэзии полна.

Горит свеча. Трещат дрова в камине.
Его стихом волнуемся доныне
И кубок пьем за здравие до дна.
                3
И кубок пьем за здравие до дна,
И слезы льем, одной печалью мучась.
Владычица – поэзия одна
На сто веков. Прекраснейшая участь!

Когда любимой, другом ли забыт я
И нет покоя сердцу и уму.
Я к счастью, к утешенью своему
Заветный том держу всегда открытым…

Друзья ликуют. Рифмы на Ура!
В глазах доверчивых огонь добра,
В овациях восторженные руки.

Друг дерзости он и веселью брат,
Санкт – Петербургские колокола гремят!
Летят над Русью пламенные звуки.
                4
Летят над Русью пламенные звуки
От Невы и до сибирских рек.
Где познает тюремные науки,
Огнем свободы воссиявший век.

Где бесконечна санная дорога.
На ней кибитки призрачная тень.
Не замечая мелких деревень.
Столичная в ней едет недотрога.

Ей не страшна высокая ограда.
Для нее великая награда-
Родным героям донести любовь.

И опустившись к раненым стопам
Сказать: Пусть счастье вместе будет нам.
В стране суровой и закон суров.
                5
В стране суровой и закон суров.
У деспота не вздрогнет сердце болью
За судьбы тех носителей оков,
В подземелье загнанную волю…

В глуши лесов, долинах Дагестана
Российский бард  изящен и велик.
Стихов его пленителен язык,
И легок и душевен стиль романов.

Мы по ночам над ними слезы льем:
Над горестным и счастливым житьем.
Переполняют нас печаль и радость.

Пусть в жизни мы не празднуем победы.
Из года в год преследуют нас беды.
Нам светлый образ гения-отрада.
                6
Нам светлый образ гения-отрада,
Когда в лихой безбожной суете,
В разлуки час, мы прикоснуться рады
К любовному кипению страстей.

Грустим вдвоем с милейшею Татьяной,
В метельный сумрак слышим шум ветрил,
Как будто дальний предок Гавриил
Потомка ищет на Петровском стане.

Блеснет улыбкой черный Ганнибал.
Его пленит веселый русский бал,
И блеск, и строгость царского парада.

Летит по залу счастлив и влюблен,
И на лету так ловко ловит он
Девиц-дворянок пристальные взгляды.
                7
Девиц-дворянок пристальные взгляды
На юношу, что только вышел в свет.
Его переполняют ум и радость.
Он вдохновлен, он счастлив, он поэт!

Что ж принимай мятежная Отчизна
Певца судеб, посланника небес,
Ценителя и славы, и чудес
В творениях словесности капризной…

В глуши лесов сосновых свет лампады,
Любимый голос милой няни рядом-
Покой душе от важных гордецов.

Там Лукоморье, остров в океане,
И битва на смерть с Головой Руслана,
Забавы и трагедии пиров.
                8
Забавы и трагедии пиров
Былых времен, ложатся на бумагу.
Под перезвон Валдайских бубенцов.
Ничто не чуждо песеннику-магу…

Сижу один. Кругом грохочет буря.
В окно глядит неяркая луна.
То заблестит, то вовсе не видна,
В размытой облаков архитектуре.

И милая припомнится строка
Как к пенной кружке тянется рука.
Станет веселей ненастный вечер.

И давний друг зайдет на огонек,
И повторим с ним Пушкинский урок.
Да будет он благословен и вечен.
                9
Да будет он благословен и вечен
Земли родной кудесник и пророк.
Никто так мудрым словом не излечит
Душевный наш и умственный порок.

Он не всегда держался нужных правил
Строгой жизни. Он озорник и мот,
Но до ногтей был русский патриот,
С Отечеством он словом не лукавил.

Всегда влюблен до дерзости, до мукиэ
Противник подлой серости и скуки,
В кругу друзей и весел и беспечен.

В лице играет ворожея-тайна,
Что жизнь дается Богом не случайно,
А век людской до боли быстротечен.
                10
А век людской до боли быстротечен.
Уж крест готов или взведен курок,
Жжет губы поцелуй последней встречи,
Мелькает окровавленный платок.

И развернется над родным простором,
Над Болдиным, его творений дух
И ручейками слезы счастья вдруг
Потекут. И нынешний историк

Понять не может гения порыв.
Таких напоров творческой игры
Не ведали еще поэты мира.

В пучину вод он смело правил челн.
В опасности, как в женщину влюблен.
А жизнь идет. Звенит над Русью лира.
                11
А жизнь идет. Звенит над Русью лира.
Толпа безмолвствует или шумит
Как вече. Пляшет юная Земфира,
Корабль Гвидона по морю бежит…

Мы, друг мой, читатели и судьи
Его любовь и славу познаем.
Порою и себя там узнаем
Застучит сильнее сердце в груди,

Когда сидишь отвергнутый и злой,
Не находя тоске и горю слов
И, кажется, печаль твоя безмерна

И вовек уж не видать удачи,
А страна витийствует и плачет,
Как грешница побитая каменьем.
                12
Как грешница побитая каменьем
Ты от себя исполнена стыда,
Бежишь, не отпевая убиенных,
И не боишься Божьего суда.

Остановись же и вдохни покоя,
Вдохни свободно сладость бытия.
Избавишься от жажды забытья,
И с Пушкинской бессмертною строкою

Народный дух Российский возродишь.
Духовностью над миром воспаришь,
Восторгаясь чудным песнопеньем.

О как прекрасен будет этот путь!
(Как хочется за время заглянуть)
Уставшая от горя и терпенья.
                13
Уставшая от горя и терпенья
В предчувствии свершений и побед,
Ты познаешь уроки обновленья,
И пусть тебе иной заботы нет.

Живет страна  и дни уже считает,
Когда всем миром головы склоним
Пред Пушкиным. Порою им одним
Утешимся, когда душа страдает.

Жизнь его промчалась как комета.
Песня, что осталась недопетой,
В сердцах людей и на волнах эфира       

Звучит она. Полету нет предела.
И мы не знаем благородней дела-
Отчизна наша чествует кумира.
                14
Отчизна наша чествует кумира.
С нею бдагодарная планета,
И даже в бурях, что шумят в Памире,
Слышны песни русского поэта.

Славен он и мудр как царь Давид.
И в степи под звездное сиянье,
Постигая жизнь и мирозданье,
Потомки объясняются в любви.

Заздравную поют в Москве, Мадриде.
Только в неоплаканной обиде,
Над Черной речкой дремлет тишина.

Он пришел от Рюрика и Ольги,
Сотворив путь в будущее долгий.
Над гением не властны времена.
                15
Над гением не властны времена.
Он все мои со мной приемлет муки.
И кубок пьем за здравие до дна.
Летят над Русью пламенные звуки.

В  стране суровой и закон суров.
Лишь светлый образ гения отрада,
Девиц-дворянок пристальные взгляды,
Забавы и трагедии пиров.

Да будет он благославен и вечен,
А век людской до боли быстротечен,
Но жизнь идет. Звенит над Русью лира.

Как грешница побитая каменьем,
Уставшая от горя и терпенья,
Отчизна наша чествует кумира.
 
 БЕЗВЕРИЕ
И креста, ни иконы
Ни дороги во храм,
Ни вечернего звона
Медным колоколам.

Ты прости нас Всевышний
За кощунство и грусть.
Страшно видеть и слышать
Безцерковную Русь.
              ххх