Пепел

Я вижу вас. Вы в груде пепла.
Вам идут ваши черепа. Так светло,
Развиваются ваши памятники.
Вы не цари, вы в себе странники.
Откроем ставни, за ними взрывы,
Наперекор убою,  нервные срывы.
А когда стекает последняя капля дождя,
Окунается в сердце и переполняет его края -
На всех окончаниях разрывает изоляционную ленту,
И сфера узлов приравнивается к центу,
Разглядываешь альманах, надеясь вернуться,
Но заброшены страницы, не рассчитали, что наткнуться.
Стандартов нет, и не предвиделось вовсе,
Лишь гармоничность индивидуальности и просторы после.
А ведь дверь туда всегда была открыта,
Но здесь горе правит, она слезами размыта.
Твоё право разбавлять ими свою реку,
Не идти через копоть, а как мотылек – к свету,
Тлеть потихоньку, корону оставив горю,
А пока строит памятник, скакать по минному полю,
В виде клоуна, в костюме гения,
Внушать забвение, своего вещего пения,
Но зачем выливать на себя столь дорогой одеколон?
Представь, если бы кто-нибудь из него занял этот трон.
И снова альманах, и снова соленые реки,
И вскоре под мостом опускаешь свои веки.
Как не печально, но этот водоворот кипит,
Его пытаются откачать, но, вас верно удивит,
Вы сами раскручиваете вокруг него стены,
Вы сами плетете паутину и схемы,
Более того, вам это нравиться,
Устраивать войны, и этим славиться.
Судебные правители под капюшоном с молотом,
Вершат каннибализм, борясь с голодом.
В расколах надежды и глубинах мечты,
Прикуривают от вечного огня и цветы…
Их рвут прямо с могил ветеранов,
Да бы переспать с шлюхой или для прочих планов.
В таком же духе, в погоне за златом,
В церквях не молятся, а поют матом.
И оно того стоит? Это темное злато?
Ухмылка на лице, не более. А какова утрата?
Вот она. Вся область допустимого значения.
И в ней мало тех, кто хочет идти против течения.
Что ж, в очередной раз светает за нашим окном,
Дети бегут делиться за завтраком сном,
Но это лишь глянцевая обложка груды пепла,
В котором ваши черепа и где так светло,
Развиваются ваши памятники,
Но вы не цари. Вы просто в себе странники.