Поезд из Ниоткуда-2 продолжение

5.

 Между тем навеянные поездом-призраком приходили на ум Андрею самые невероятные соображения. Например, если сам он, как объект, является лишь причудливым сгустком биомассы в странном магнитном поле, то вдвойне жутко было представить, что некто, в действительности несуществующий, послужил ключиком к разгадке тайны гостиницы "Англетер". Никакая мистика не порочна, если не противоречит здравому смыслу.
 Скептический разум не прочь заглянуть за черту логической видимости.

     - Как съездил?- не унимался Димка, выруливая на проспект с Курского вокзала.
Андрей не ответил, как будто не расслышал вопроса.
     - Андрюха, что с тобой? Ты мне не нравишься.
В глазах Андрея читалась эйфория надмирного полета и растерянность на крутом скольжении в никуда.
     - А... да всё нормально.
     - Тебя куда отвезти домой или в редакцию?
     - Отвези меня на Ваганьковское.
     - Не понял.
     - Пожалуйста,- глядя в лицо другу, проговорил Андрей.
 До самого кладбища друзья молчали.

     - Димон, останови у цветочной палатки.
Купив четыре гвоздики, друзья вошли в ворота кладбища. Выскользнув из-за многоэтажки, солнечный луч позолотил купол храма.  Вокруг Ваганьковского кладбища высотные дома и только улица и забор отделяют город мёртвых от города живых. Вот и "Аллея Есенина".
     - Молодые люди, вы пришли на могилу поэта, но тела Есенина в могиле нет.
Друзья обернулись.  На них смотрел дряхлый старик. Незнакомец производил впечатление крайней провинциальности, начиная с какой-то архаичной шляпы и лёгкого плаща неопределённого цвета; опираясь одной рукой на палочку, а другой держась за ограду.
 Андрею почудилось сразу, что помимо одной тайны, имеется другая, самая неприкасаемая.
     - То есть, как нет?- вырвалось у Андрея.
Незнакомец продолжил:
     - В 20-е годы я восемнадцатилетним парнем работал шофёром в ОГПУ. В канун Нового года меня вызвал начальник и велел отвезти в казарму охраны. Через некоторое время я вёз взвод охраны на Ваганьковское кладбище. Поднявшийся к ночи крепкий морозный ветер заметно поубавил прохожих. Военный, сидевший рядом со мной в кабине,  жаловался, что ещё днём им запретили покидать казарму и никого не отпустили домой встречать Новый год.
 На кладбище взвод разделили на две группы. Одних оставили у свежей могилы, а других увели в дальний угол кладбища. Тогда я ещё не знал, что это могила поэта Сергея Есенина.

 И снова возвращается когда-то скандальное, якобы уже насквозь могильным тлением пропахшее прошлое. Самые влиятельные стихии, под видом случайностей и совпадений, толкали Андрея на свидание с историей.
     - И, что же было дальше?- проникаясь интересом, спросил Андрей замолчавшего незнакомца.
     - Ничего не было видать, кроме горевшего в глубине кладбища чахлого костра. Такая мгла пополам с могильным хладом в глухую декабрьскую полночь заставляла попросить приюта у мертвецов. Ресницы, щёки и губы у нас так обледенели от застывающего на воздухе дыхания, что придавало нам вид каких-то призрачных могильщиков из потустороннего мира, совершающих погребение. Мы словно проникли в страну скорби и безмолвия. Это безмолвие окружало нас со всех сторон. Оно давило на разум.
Мы вынули гроб Есенина и передали его другой группе, которая унесла его вглубь кладбища. А сами остались приводить могилу в порядок. Первоначально на могиле поэта был поставлен крест. Церковь не хоронит по-христиански самоубийц.
     - А почему вы решили нам это рассказать?- поинтересовался Андрей.
     - Я прожил долгую жизнь с камнем на сердце... Всему этому страх, что в любой момент за мной могут прийти. Комплекс власти запрятан в темном закоулке, куда мало кто заглядывает, в том грязном и мрачном закоулке, который называется садизмом.  Я уверен, что за эту операцию кто-то получил повышение по службе. Сейчас я уже ничего не боюсь и хочу уйти с облегчением. Впрочем, как сказал один могильщик, всякое случается на свете.

У храма остановился экскурсионный автобус. Из него высыпался туристический планктон. Окружив ограду, принялись щёлкать фотоаппаратами и мобильными телефонами. Экскурсовод, молодая девушка, рассказывала о самоубийстве поэта...

     - Димка, а куда девался странный старик?- озираясь по сторонам, спросил Андрей.
     - Да только что был здесь... Странно всё это. Тебе не кажется, Андрюха?
     - С некоторых пор я перестал удивляться.
Димка взглянул на друга. Тот молча смотрел на памятник, и в его равнодушных глазах ничего не отражалось. То гнетущее, липкое наваждение, которое он испытал за последние сутки, успело стать для него привычным и понятным.

* * *

 Продолжение следует.