В обратном порядке

                Я вижу сны про Машу.
                Где ты была?
                Что у тебя на лбу?

                Лев Толстой



НАБРОСОК


Сырая серая бумага
где нарисованные птицы
застыли над Универмагом
и не желали дальше длиться
а только таять
растворяться
теряя формы однозначность...

Их смерть — лишь переход в прозрачность?
Они устали притворяться...



РОДИНА
(медленно, размеренно, напевно)

 

Ты мой до дыр, до одури, до дрожи
В параде лун и в трепете ресниц
Все люди — гады, ты один хороший
Как самолет приставший к стае птиц

Все по утрам торопятся куда-то
Их манит злата беспокойный блеск
Они бегут, а я лежу, поддата
Под дивных волн баюкающий плеск

Ценою боли понято немало
Я как минер бросалась на вокзал
А раньше я тебя не понимала
Да ты ведь мне и слова не сказал

И лишь когда фашистский недобиток
Как лютый Зверь топтался у крыльца
Ты влил в меня любви своей избыток
Который мне не выпить до конца






***
Зачем же, мама, ты болеешь?
Ты не болей! Вот, я купил —
две на прополисе и перце,
и множество отменных пив!
.........................
А среди ночи ты спросила
(тревожно так): — Сынок, ты где?
— У незнакомого поселка, мама...
на Безымянной, мама, высоте...






***
(шансон)

колени ноют -
пора менять климат
сифилис климакс плюс гепатит
а меня клинит
на тебе клинит
без тебя как-то здесь
мне не климатит...







***
мне снились всякие закуски
в тазу - медео холодца
в изящной хрена оторочке
как бы японские леса
виднелися на дальнем плане
и фудзи из окорочков
среди картофельных предгорий
еще курилось, милый друг,
рождая смешанные чувства...

я даже приоткрыл глаза
и нервно в чашку мерзости накапал
остатки наваждения чтоб смыть:
еще чего! ко всем шести грехам-то
чревоугодия мне лишь недоставало!







***
Меня накормил Прабхупада
ухою из рыбьих ушей...
— Любимая, что ж ты не рада,
что я тут светюсь, как торшер?
Глядишь на меня, как на гада.
А я не такой и плохой...
Ты, милая, словно не рада,
что я постоянно бухой?..
Но смех твой, безумный и детский,
да песня, что в сердце слышна...
Не нужен мне перец кайенский
и паприка мне — не нужна! (повторяется два раза)








***
Явились мне средь ночи "человечки"
И довели опять меня до слёз
Сказали мне: - Тебе милы овечки
А нас не принимаешь ты всерьез...
А после били горестно и долго.
Я был один, а их довольно много...












***
Тик-так будильника припадочно-опрятен...

— Ну как тут здесь сегодня наш смутьян?
...Что ж, налицо отмена трупных пятен
А на лице — цветение румян...
Ну вот и чудненько. Здоровье — uber alles!
Денек, другой, и прекратим диализ;
Поскачете как новенький, ей-ей,
Искать себе amore a morales
(смеется, довольный удачной шуткой),
Чужую молодость спрягая со своей...










***
Не сделаться ль мне пьяницей приятным? —
Слегка умытым, в меру неопрятным,
Уклюжим в меру, и занятным — тоже,
А уж пленительным — без всякой меры!.. боже...








***
Да что ж это я все теряю
То подстаканник, то стакан
То сахор с ложечки роняю
Неловкий словно истукан
Хоть повторяю чтоб запомнить
Напоминальное словцо
Но вот что именно запомнить
Какое именно словцо
Того уже не в силах вспомнить...

Не потерять бы мне лицо!







Капуста!


шея у капусты как у чужого-два
а если приглядеться то и голова
не знали ни чиполло ни его народ
что ты у нас капуста сказочный урод









***
Не отпускал ее из головы
Гремела цепь товарняка в спине
Затягивался нитями травы
Последний шов на круговой стене

И словно бы ночной гвадалквивир
Текла с небес отвесная вода
Был плохо темперирован клавир
Речитатив был глупо-вкрадчив, да...

Но заполняя паузы и рвы
В томительном предчувствии сирен
Под звон вегетативной тетивы
Сгорая в речи как ацетилен
Сжигая онемевшие слова
Назначенные той, из головы...

Когда — как мост — переходил на Вы
Коснувшись морды мраморного льва










ГЛОТОК

Как медленно как нежно тает льдинка
И — выхвачен на миг лучами фар —
Спешит разоблаченный невидимка
Упрятать в горло раскаленный шар

Глотатель шпаг, застигнутый в обнимку
С в кусты уползшей женщиной-змеей
Судебному покорен фотоснимку
Судьба — всяк суд (кого-то надо мной)

Ругаются расшатанные нервы
Уводят в ночь от столбовых дорог
На тот пустырь где спрятаны консервы
Которые их с лета приберег

Пустырь кремнист и звезды — как спросонок
Прицелишься — а там уже не та...
Глоток-обмылок-внутренний ребенок
Катается в кабине живота







ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

Шоше, как и все остальное....



Восставший Лазарь размежил очи
раскинул руки задвинул речи:
Четвертый день уж лежу во гробе —
облюбовался, приноровился
покрылся воском и засмерделся
единоличен и непритворен
в пеленах чистых умирратворен...

А тут приходишь с тупой толпою
и мне кричите: Проснись! и пой нам
Пятнадцать стадий полями топал
чего ты хочешь? - поведай толком...
уж не в угоду ль уродам этим
меня извлек ты из нети-нети?
чтоб я предстал тут таким урюком —
запачкал руки дешевым трюком?

Речам ворчливым и неповадным
Господь ответил: — Чтоб ты — наглядным
пособьем миру себя явил —
лишь с тем тебя я в жизнь оживил

Смотри: вон, сестры — Марфуша с Машей —
поют и пляшут, кифарой машут;
шаланду — доверху пескарей —
Андрей забагрил у рыбарей;
и прочьи тоже немало рады
в карманах фиги, кизил, гранаты
на данный повод припасены...

Ты ж — гноем каплешь мне на штаны
воротишь рыло, глядишься букой
улыбка — шрамом, глаза со скукой
неблагодарен, угрюм, нелеп...
ступай, голубчик, обратно — в склеп!
задвинься камнем, включи обрат...

А я вернусь тут
к своим баранам
кефиру выпью
заем бананом
умою руки —
что твой Пилат.








ПИАЛО

Природа буднично являла
Простую мысль — о Жизни вечной.
Пиало на столе сияло:
Рассол прохлады огуречной
Был столь живителен, столь нежен
Столь тонизировал те чувства,
Из коих вывод неизбежен —
О невозможности искусства









* * *
вытягивая губы в трубочку
ладони складывая лодочкой
ты мне протягиваешь булочку
и угощаешь теплой водочкой
из невозможного стаканчика
в узоре старческих помад
ты мне напоминаешь мальчика
вокзальных сумерек номад
глядишь глазами цвета извести
из метрик хвастаешься выпиской
за всех пропащих пьем без извести
в е.учей етой тьме египедской
менты, не трогайте убогова
я вам Есенина прочту
в тебе — не человечье, Богово
великолепие я чту











***
дверной ручей
речной звоночек
услышь
о чем молчит кирпич!
майн чирк кичлив
и многоточен —
он монолог и паралич

пока стада речных трамваев
сопят
усунув нос в песок
над ними лепестит
трава ив
и соки светятся осок —
не следует иль нам
в смирении
прижать к земле исконный слух?

пока теракт ночной сирени
не сокрушит наш скорбный ух









diatriba vatruba
--------------------------------------------------

какой-то шум безвечный в голове

и словно бы там шульберт в шубе волчьей
по кухне тычется и то он воду включит
то в дверь закычет то в междверок мочится

или начнет пытать котов моих невинных
смычками их скрипичными ворочая
покалывая нежные им спины
с безоблочной какой-то озабоченностью
и плачут те неприхотливо стонут
из сил последних просят манной каши
и нерв спины моей как шомпол шумом согнут
что хоть пиши про это в хроники акаши

а может то сосед мой
праведник и скромник
решил средь ночи выстрогать для деток
детдомовских какого-нибудь зайчика
или домик
иль деревце на коем много веток
и листиков и ягодок и птичек?

он не злодей — лишь раб своих привычек










***
Как яблоко румяный
С наганом ходит Бог
А голод по вагонам
Жахается без ног

Очей сердитый улей
Табачный перегар
Пришей обратно гули
Товарыш санитар

А ты меня обратно
Старушка-мать роди
Мне так невероятно
Смоктать твои груди...









ПОЛИТИЧЕСКОЕ


1.
лучится счастья политура
чрез европейское окно
и смачно кура-шабатура
клюет орлиное говно


2.
Народу Власть охота поиметь.
Но, сволочи! - зачем же так шуметь?












БАЛЛАДА ПРО ПТИЧЕК



Жил на свете один Воробей-бобыль
А напротив него — Синичка
Она ела снежинки, а он ел пыль
Но была их любовь — как спичка

Ша-лу-ла, ла-лу-ша
То ку-ку, то ко-ка
Ох и длинна ж ты, лапша
Да больно история коротка

У Синички той миллион подруг —
Сосчитать бы ей кто помог
А у Воробья один-единственный друг —
Тот, в котором он жил, сапог

и тот и та
не чая бед
варили кашку
на обед

Из берлоги выполз зловещий Дед
И убил пичуг из ружья
Вот и вся мораль — что морали нет...
Плачьте, плачьте теперь, друзья!








***
Кого смущало в детстве слово "****ь"
Тот после, яко с перепугу,
Тем словом может злоупотре*****
И обзывать им милую подругу

Способен даже маму так назвать
И папу может, получив по жопе,
И будет прав, ведь папа — тоже ****ь,
Отдавший Честь за родину, в окопе

А палочки-зрачки-гогулинки-хвосты
Сих буквиц... уподоблю их химере...
Не бойтесь, дети, слов! слова — пусты
И крепко к Разума прикованы галере

Пустой такой же...
Так куда ж нам плыть?..
Повсюду — Пустота, в качель ее итить...








***
красавица объелась бересты
в поступке обвинив меня отвратном
я мерином скакал за три версты
чтоб только уличить ее в обратном

но та укрылась домовитый ларь
обидные частушки напевая
шипя оттуда: сдохни! сдохни, тварь!
и семечками в дырочку плевая...

и я купил волшебное вино
у колдуна живущего на свалке
и начал пить. и, превратясь, в окно —
открыл его... и вышел к остановке

стоял невыносимый месяц змей
светились лужи
ласточки
трава и
деревья...
я хотел — сейчас же — к ней !

но в парк ушли последние трамваи










***
Тайджик манал стояк торговых центров
Потом ты скажешь что при чем тут я?
А нихуя! Ты ниже подписался
Или там скажешь подпись не твоя
И нам опять во всем винить доцентов
А ты как цаца выйдешь из говна?
Плащ распахнешь, помашешь ей хоть чем-то
И спросишь: ну какого же овна
еще ты хочешь? Мало ли что гол,
однако ж - Царь, сей скипетр est глагол!..

Я сбился с темы... Я хотел про то
Что людям холодно на площадях цементных
Любить тупых трепангов шапито
В терзаниях любви амбивалентных
Что лучше б разойтись им по домам
И пусть оно все катится хоть к бесу;
Что в этой склоке мерзкого замесу
Есть что-то неподвластное умам...
А дома чтобы каждому из нас
Приснилось то, что прежде и не снилось...
Пусть хоть во сне нас всех коснется Милость
Оставленная Небом про запас









***
да что там... он не мир принес, но меч,
чтоб, если что, закуску им насечь,
с чинариком, с конфетною коробкой,
до верху полной горестных замет,
и, чтоб зубами не возиться с пробкой,
извлек из брук сомнительный предмет






***
Поэт! — в нем все объединилось:
он хром, сутул, понур, надломлен...
Во: даже печень отвалилась,
во назидание подобным;
болезнь, опять же, подкосила...
А все ж...— ведет через траншеи
его Ебическая сила,
штыком дырявящая шеи!








***
что-то из Чехова, видимо...:

Кидался солнечным корабликом
От удаляющейся прелести
Себя стирал гуммиарабиком
Не в силах страсти этой сель снести
Она жила во сельской местности
И пробавлялася скиншотами
От городской спасаясь серости
Врачей уездных анекдотами...
А он корпел над букв нотами
Над бесполезной партитурою
И называл врачей "енотами"
И звал ее "уездной дурою"...











ПРЕДЗИМНЕЕ



В избе прокуренной и жуткой
Всречаю Разума рассвет
Вот матушка приносит утку
И в суп нещипану кладет

И варит варево неспешно
Помешивая битюгом
И напевает безутешно
О Боге грешном Всеблагом

Затем умоет с губ памаду
Очки тяжелые найдет
Затеплет голубу лампаду
И взором в Вечное уйдет...

Что ж, буду до утра теперь я
Бумаг перебирать листы
Чинить затупленные перья
Котам расчесывать хвосты

Глядеть в окно проникновенно
Где слышен поезда рожок
И твердо помнить: жизнь мгновенна —
Как осознания ожог








***
Лес осовел и петухи орут
не опасаясь оптик драгунова
Короткий день — лишь к вечеру прицеп
сворачивающий хвост туннеле ночи
укутав габариты в габардин
уютных штор неведенья — что дальше?..

А дальше — больше: снежный палантин
и Незнакомка прыгает морковкой
по меховым сугробам Акапульки
где курит жизнерадостный кретин —
две пачки за ночь — злые тадж-махалки...

Сквозной пейзаж. Но взвихрен пух гагар
далеких сел затеплены огарки
Вот так однажды Гарин (инженер)
глядел в пространство из окна вагона
и лазерную пушку заряжал
хихикая, актер Олег Борисов










***
Из гроба выпал винтик
Покойный поднял тост
Серебряные нити
Протянуты меж звезд
По ним идет шатаясь
Вздыхая иногда
Канатоходец-пьяница
Оттуда — в никуда...

Листает ветхий сонник
Конфеты раздает
А следом ходит слоник
И песенку поет
Внизу бегут матросы
Предупредить хотят —
Что это ж просто слезы
Как ниточки блестят











***
Есть в расставании сомнительный предлог
Замедлиться меж будущим и бывшим
В холодный плед укутав крылья ног
Следить мелькание огней в окне застывшем
Сквозь плотную мучительную связь
Событий сна — мгновенное прозренье:
Не ты, — то жизнь через тебя неслась
Пока ты спал — короткое мгновенье...











ГОРГОНА


Под черепом гнездятся гады
И размножаясь без конца
Ей оплетают как гирлянды
Овал прекрасного лица

Она же нежит их руками,
Заботливая, длит им дни
Кормя отборными кусками
Семиотической стряпни

И предпочтя иному зверю
Им всю себя отдать грозит
Все тешится: о, как жиреет
Сей многоокий паразит!..

Но кто однажды видел пламень
Ее зеленоватых ок —
Немея превращался в камень
И лучше выдумать не мог

Весь нежный ум ее напорен
Как титанический гидрант
И гидры рукавов покроем
Являют логики квадрат

Но в крадратуре сей рассея
Тончающее естество
Она как зеркальца Персея
Страшится лика своего

Пылится множество нарядов
Пока она, как наубой,
Прожорливых питает гадов
Самой — естественно — собой...

Ей говорить со мной — обуза
Покамест не набили пузо
Упоротые упыри...

— Поговори со мной, Медуза.
О чем-нибудь поговори...








***
птица-молот
рыба-дрель
город-плот
и плод
и повод
дело-дрянь
глаза-сирень

вот и выход
вот и вдох
рыба-привод
птичка-сдох






***
/запевка/


холодный вереск
брови над губой
в запавшем небе
блеклая ворона
зеленый синий
нежно-голубой
приснился мне таксист
из нашего района









***
тропки клейкая лента
притянутая к холму
блокнота бумажная флейта
да ветра протяжное му...
карнавальное шоу
австрало-пратьека-будд
собакою чжао-чжоу
спрячу себя в фаст-фуд
мирно глаза закрою
слушая за кормой
рыба трещит икрою
портального крана вой
в доме где сохнут сети
в телелучах ловца...

в избу вбегают йети:
тятя, все нети-нети
с привкусом мертвеца











По следам А.А.А.
----------------

"В надмирном облаке томятся антрекоты
грядущих бурь..." Ты снова пишешь дурь
в свои вечнозеленые блокноты,
все не том... Опять лакал лазурь?
сосал ее пунцовыми губами,
грудная жаба скользких пирамид?
и, как NN, следил за облаками,
чтоб те летали, не поганя вид?..

Когда б вы знали из какого сора,
из мерзости какой, какой клоаки,
пороков, сатанинский обольщений,
их варева, блевоты, мешанины,
не зная ни стыда, ни покаянья,..—
вы б плюнули бы, вы бы отшатнулись,
вы б выругались и перекрестились,
и прочь умчались, но читать не стали б.








На высоте оледенелых женщин...
--------------------------------------------------

На высоте оледенелых женщин
пытающихся доказать себя
(им так неловко быть пугливой вещью)
свое существованию сквозь силу
и плотность повторяющихся смыслов
все-время ускользающих, и — мимо,
все мимо, мимо — в руки непокорных
сатиров козлоногих, свиристелей
хохлатых, пустоумных дебоширов,
что, как игрушкой, одержимы "смыслом",
и "принципом", и "поиском себя";
ты хочешь стать такими же как "эти",
но лучше их, и тяжко ненавидишь
себя, как издевательство природы,
а им ты мстишь, но все-же пьешь их ложь...







ПРОХОЖИЙ



Эй, постой, не торопись прохожий
Дай с тобой чуток поговорить
Я же вижу, парень ты хороший
Не спеши, останься с нами
по-ку-рить...

Мы тебя искали не напрасно
По дворам топтАя мокрый снег
А потом мы встретились, и ясно
Что ты и славный, и прекрасный
че-ло-век...

Ни печали больше нет, ни грусти
От былых сомнений — ни следа
Не спеши, теперь тебя мы не отпустим
Никуда, тебя мы не отпустим
ни-ког-да...










ХОЛОДНАЯ ПЕСНЯ



В понедельник
на краю земли
замерзают в воздухе слова
вижу я заснеженный залив
пароходов трубы-рукава

Застывает голос налету
трется снег о кораблей борта
и пою я песню
но не ту
и растет сосулька изо рта

Немоту нам не преодолеть
лишь снежинки в воздухе кружат
ты стоишь
замерзшая на треть
и ресницы больше не дрожат










БОЧКА


В зловонной бочке, где любовь одна,
нет ни покрышки, ни боков, ни дна —
и только голос неразбавленной печали,
больное горло залудив в люголь,
вещает о Несбыточном Причале,
причинным местом окунаясь в боль —
все глубже, глубже, как Мадонна пела,
вся извиваяся, как ласточка без крыл,
стыдливо прикрывая части тела
ладошкою... Но мрак ее покрыл,
как бык овцу на отдаленной ферме,
среди степных чернобыльских пустынь,
под голос Достоевского в эфире
что хлопотал о силе Красоты.
Ведь что одна Любовь? Волнения в эфире,
то радость, то кошмар панических атак.
Материальный мир нуждается в Кумире,
в объекте приложения. Вот так.
Что без Гвидона бочка-субмарина? —
сосуд скудельный. Сколь же жалок он...
Что Пушкин вам один, когда бы не Арина?
Да к черту и ее... Опомнись, Родион!











***
 бегут по улице как люди
бегут по улице как люди по бульвару
как улицы бегут  как люди
по капле улицы текут по тротуару
их мимо смотрит глаз не отрывая
как детка на конфетную копилку
так очарованно что и не открывая
как люди с каплями по улице в обнимку









***
Деревьев листва увядала
И ты сквозь нее увидал:
Толпа избивала вандала
И плакал невинный вандал

Статуии литой оболочка
В траву отряхала пыльцу
Свисала на ниточке почка
Малина текла по лицу...

И слез испаренья смакуя
Помпезного виду старик
В плаще цвета мокрого х*я
К вандаловой шее приник










ПОСЛЕДНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО МИШЕЛЯ


"Пока праведники ликуют, Дьявол сидит сложа руки"




Сивый тунгус и калмык из степей,
Скинут проклятье нейронных цепей!

Цепенем бычьим привычно урча,
В голову вдарит Святая Моча.

И умилится выцветший Глаз
Глядя на радостно скачущих — нас.

Старый Перун, в поволоке озонной,
Нам подыграет на лютне бозонной.









СТРАННЫЙ ВОЗРАСТ

(размышление)

В странный возраст входя,
понимаешь: возврата нет -
ни к развратной юности лебединой,
ни к семейной трусости (триединой)...
Лучше б мне собирателем быть монет
(с детства!), сейчас чтоб, схватив за попу,
лакированной хрюшкою хрякнуть об пол,
так чтоб парус брюк не одни орехи
раздували на мачте мечты... проехали...
да спешить на поезд, мошной вращая,
сердца робкую радость себе прощая...










ОДНОЙ ИЗВЕСТНОЙ ДАМЕ, ПРЕДПОЧИТАЮЩЕЙ ОСТАВАТЬСЯ В ТЕНИ

Художник в руку кисть берет
И смело он мазок кладет
Затем еще мазок умелый
Другой рукой - такой же смелый 

А там и третий, и десятый
И до тех пор не кончит он
Пока не станет холст проклятый
Мазками щедро испещрен...

Затем откинется он в кресла
Оглянет бегло полотно
И кисти оботрет о чресла
Увиденным доволен, но...

Ах, это маленькое "но"
В не столь уж щекотливом деле:
Сберечь инкогнито модели,
Удастся ль?.. То-то и оно.













***
мы трубочки желаний
мы булочки раздумий
мы требуем признаний
и ласковых бездумий
пусть вкрадчивая выдра
терзает нашу плоть -
у вас теперь нет выбора -
нас надобно пороть

мы пестики гордыни
мы лепестки тщеславья
мы значимы отныне
и требуем признанья
мы плачем вам в манишку
участия хотим
и праздничную шишку
иодом золотим








***
Гуляя по кладбищам мира
Я видел прекрасные сны
И пела бездушная лира
Под душным альковом сосны
О том, что Герой — безутешен
Как сладостный перст одинок...
И был непригляден, но нежен
Как трон Океяна безбрежен
Сквозящий в той песне намек









***
Люблю задумчивость дождя
под беспредметную беседу;
иль, дождевик схватив с гвоздя,
в лесу шататься до обеду,
его молчанию внимать,
и за собой его вниманья
приметить знак; и понимать —
есть то, что выше пониманья










***
камешек - камнем краеугольным
ляжет, брошенный в нужном месте
в правильном времени, произвольным
жестом, седлая волну из жести

шаг предрешен, да и выбор - взвешен
(если и был он)... тебя не спросит -
прыгать, тонуть ли... а кто безгрешен?
камешек этот пусть первым бросит...

камень, ты сам выбираешь цели,-
Голем с Сизифом - навеки вместе!
ты же и бисер, гостям Цирцеи
бережно сброшенный грузом 200





Ну и хватит, пожалуй :)