Над ними тоже, шелестят берёзы и... обрСерёгиной

В бой штыковой вступили два бойца -
мужик в годах и паренёк безусый.
Хватило двух ударов молодца,
чтоб паренёк упал, хотя и не был трусом.

Война не делает нам выбор - бей врага!
Так водится, так надо, так привычно!
И даже собственная жизнь не дорога,
чужая же тем паче безразлична.

Пробило лезвие штыка парнишке грудь,
и кровь хлестнула алою струёю,
и парню уже больше не вздохнуть,
упал безмолвно, смяв траву собою.

А вороньё, как будто целятся в глаза,
кричат, кружа над бездыханным телом.
Из глаз скатилась крупная слеза,
застыв на коже побледневшей, белой.

Кажись, он "Fater! Muttеr!" прошептал
и пару фраз, но не понятных нам с тобою.
И взгляд такой вдруг неподвижный стал,
в нём отразилось небо голубое.

Солдат наш видел смерть свою не раз,
и многих он врагов к богам отправил,
и вот ребёнка он убил сейчас,
хотя такую цель себе не ставил.

Он сплюнул злобно, развернулся и пошёл
по тропке узкой, направления не зная,
вернулся - дело-то до точки не довёл -
и на колено встал, глаза парнишке закрывая.

Сменилась ненависть к всеобщему врагу
на боль отцовскую, на боль большой утраты.
Как будто стал заложником в долгу -
не все черствеют душами солдаты!

Закончен бой… Солдат своей рукой
могилку выкопав, похоронил в ней тело…
Укрыв мальчишку русскою землёй,
хлебнул из фляжки тупо, обалдело.

На холмик через день он посадил
берёзку тонкую, полив её водою.
Собравшись с духом из последних сил,
представил мёртвые глаза перед собою...

Десятки лет промчались с той поры.
Грудь прикрывают ветеранские награды.
Не хочет вспоминать той роковой игры,
когда вокруг взрываются снаряды.

Глядят на внуков дедовы глаза,
а сердце вдруг нечаянно забьётся,
и режет сердце та постылая слеза
того мальца, который не проснётся.
 
Во сне прощенье просит дед-солдат!
Убитый очень часто ему снится.
По хате ходит он вперёд-назад -
не может этот бой ему забыться.

 Обработка Нины Серёгиной 3