палачи

от ветра вновь шелушатся веки. и что-то плачется у плеча.
у каждого мальчика в нашем веке синдром «охотника – палача».
у каждого третьего взгляд убийцы, у девочек модным стал взгляд тигриц.
на каждом злачном углу столицы найдёшь немало знакомых лиц.
а у меня так горит румянец, что неестественна, но жива,
что каждый трепетный оборванец готов мне ямбом шить кружева,
что так тобою полна, что в меру разбить костяшки, зайдя в подъезд,
собой настраивать атмосферу, готовить пойло, поить невест
своим довече незимним кашлем. и волю стойко взяв в объектив,
погоревать о своём вчерашнем, всё наши таинства схоронив.
а завтра стать твоей новой книгой: без суеверий и кипы зла,
чтоб на твоё «это лишь интрига?» я бы ответила: «я ждала,
переживала, трудясь, как муза, жила надеждою, сжав кулак».
но я стою, как чудак в ретузах на остановке с пословьем «fuck»,
с налётом кантри, потекшим фэйсом. чернила стропами по столу.
ты прилетаешь в свою Одессу и ждёшь в гостинице пастилу.
а я сижу, проклиная зиму, снежинок танец и рыбу язь.
давясь не то что бы сном и дымом, а междустрочьем твоим давясь,
застыв от книжек и мастурбаций, уйдя в нокаут, нажав delete.
ведь я – твой список интоксикаций, слетевших в коме палёных винд.
ведь я не та, чтоб дарить букеты, каждую среду «люблю» шепча.

мне нужен мальчик, зубривший веды. с синдромом юного палача.