***

осознание себя обухом после пяти
нахлобучив мешок на голову детства
бабка кормит картошкой с луком и ни разу не обнимает
другая живет за пятьсот километров
мать в больнице, отец в нигде
я пытаюсь примкнуться-деться
в угол пыльный, в подушку ночью
комнаты смещают центр тяжести
с утра на вечер, мне смешно, мне не вечно
никому не вечно
ящик средний в комоде старом
это который снизу или посередине?
но почему не снизу?
там лежит книжка в ней картинки
где звери читают друг другу сказку
книжку мне подарила мама
а еще подарила боженьку
он сидит в ладошке, ему тепло
кто такой боженька, мама?
он зверь, человек, машина?
мне нужно с ним говорить, но о чем
о том, что совсем никак не согреться
комнаты маринуют воздухом с запахом пыли,
старых духов, печенья и лука
бабка могла, но никого не любила
дед уйдет первым, и это будет моя первая смерть
после будет хотеться спать
ведь он будет похож на куклу,
ведь он будет совсем не он
с сандалий стряхивается земля,
не захватить бы ее с собой
домой землю нести нельзя
в памяти выбитое пощечинами как все другие
как слово "дура", и как "нельзя"
на той же квартире, где во дворе живет девочка оля
оля немного неправильна, барби без левой руки
бок свой стыдливо прячет, говорит рука на озере
потерялась осталась что
оля давай я дам тебе руку
через много лет
оля давай я
оля давай я нет
нет все не так
этот провал еще раньше
время сминаю пальцами
здесь узелок и там
время от меня прячется
но память я не отдам
страшное и не страшное
нужное и всякий сор
неделю назад вчерашнее
собственное ведь до сих пор