Глаза цвета ночи, освещенной луной

В глаза цвета ночи, освещенной луной,
Я смотрю, и не ищу утешения
Больше боли, презрения я жду от других,
И не вижу я света спасения.

Нет. Я просто его не ищу.
Растворяю надежду в тумане сознания.
Болью питаясь, мои чувства живут.
Презрением запивая страдания.

Пока ненавидят, могу я дышать,
Злобой – искренней, истой.
А свобода – это то, что никому не отнять.
Свобода в крови, а не в воздухе чистом.

Нельзя быть больным среди чахнущих тел,
Так же ветер свободы – мне чужд от рожденья.
Нет. Я не жертвую тем, что никогда не имел,
Я оставляю это в знак уважения.

Я дарю в благодарность за детскую грусть,
Подростковый снобизм, недоверие к людям.
Я дарю вам надежду и веру, что путь,
Вами выбранный, правильным будет.

И вас приведет он в прекраснейший мир,
Где не будет иных, и не будет неверных.
Где все, как один, будут песни вам петь,
О подвигах ваших бессмертных.

Годы пройдут и травой зарастет,
Путь в новый мир ваш прекрасный.
Казалось, что было давно, невозможно вернуть.
Но в книжных шкафах затаилась опасность.

И опять загорелся своеволия свет,
Вольнодумства высеклась искра.
Очевидно, что это – далеко не предел,
Что пожар из искры разгорается быстро.

И кто-нибудь снова сложит стихи,
О свободе, что с кровью несется,
По артериям, венам, и прямо в виски,
Бьет тем, кто ей поддается.

И снова начнется мировая война.
Нравов война, война поколений.
Свобода часто убивает тогда,
Когда не теснится в клетке сомнений.

Я света спасенья давно не ищу.
Надежда стала частью сознания.
Болью питаясь, мои чувства живут,
Презрением запивая страдания.

Пока ненавидят, могу я дышать,
Злобой – искренней, истой.
А свобода – это то, что никому не отнять.
Она не внутри, и не в воздухе чистом.

Свобода – свободна теперь, и летит,
Разбив золотую клетку сомнений,
Она не сияет, она не блестит,
И даже теплом от нее нам не веет.

Свободу питают кровью сердца,
Что в борьбе за права чернокожих сгорали.
Кислород для свободы - жен голоса,
Что мужей с сыновьями своих с фронта ждали.

Свобода запуталась в прядях волос,
А кто-то свободу рисует на коже.
Кто-то пишет свободу, а кто-то поет,
В переходе свободу прохожим.

В глаза цвета ночи, освещенной луной,
Я смотрю, и не ищу утешения.
Мне не нужно оно, ведь я к боли привык,
Просто в них я нашел отражение.

Отражение свободы, что я так долго искал.
Что казалось, будто нет ее вовсе.
Будто кто-то ее у меня отобрал,
Хоть и знал, что ее отобрать невозможно.

Вот же она – в его волосах,
На лице, и на кончиках пальцев.
Она - в его темно-синих глазах,
Что как море в ночи после ненастья.

Вам в благодарность, за детскую грусть,
Подростковый снобизм, недоверие к людям.
Я дарю вам надежду и веру, что путь,
Вами выбранный, правильным будет.

И вас приведет он в прекраснейший мир,
Где не будет иных, и не будет неверных.
Где все, как один, будут песни вам петь,
О подвигах ваших бессмертных.

И пускай нашей кровью омоют вам путь,
Моей, и других, чья свобода сбежала.
Из клеток, в которые вам не вернуть,
Ту, что с вами идти не давала.

Мне чужд ветер свободы, и чужд ваш новый мир,
Поэтому лучше я здесь со своею свободой останусь,
Что в глазах цвета ночи, освещенной луной,
И в нем, вопреки всем, скрывалась.