Мне бы в небо

И вот ты, вся такая на мнении, в халате в дырочку и пятнах загадочных цветов, а тем более природы, идешь мягкими уверенными шагами по коридору. Руки в медицинских стерильных перчатках, потерявших должное количество талька внутри, со стаканчиком непонятной жидкости, которую мама непременно назвала бы ослиной мочой. Допиваешь содержимое, выбрасываешь стаканчик в лабораторную урну и дальше прогуливаешься коридором. При этом засовывая руки в карманы так, чтобы большие пальцы выглядывали, а значит все знали о наличии твоего резинового обмундирования.

С нелепым пучком на макушке и обилием петухов из посеченных концов; специфическим запахом лабораторий, мешками под глазами, ежедневно повышающими свою насыщенность и оттеняя бледность кожи; иронично подведенными бровями, конечно же, в отсутствии любой другой косметики, ибо у тебя образ суровой биофаковской женщины, так что не комильфо штукатурится, как куклы с гуманитарных наук. Лицо с выражением особой значимости, тяжелой умственной работы, специфической усталостью зато-я-хоть-что-то-делаю.

Встречаешь знакомых, идущих навстречу, сразу спину ровнее и грудь колесом, хотя белья ты не носишь уже, в силу утренних собираний вслепую и в потемках, а посему нечему там колеситься, и таким заговорческим шепотом сообщаешь, мол мы тут, знаешь ли, крыс режем!

И ждешь реакции собеседника: интереса, ужаса, удивления, соболезнования и т.д., главное - не безразличия. С довольной ухмылкой рассказываешь, что ты задействован в настоящей научной постановке, ты - звено важное в цепи этапов эксперимента и, в общем-то, бежать тебе пора, ибо порезка, статистика, гомогенизация…

И убегаешь так же загадочно, как появлялись пятна на твоем халате от особого рукожопства или перманентного рукоблудства твоих коллег по лабе, оставляя своего собеседника один на один с мыслями о том, что за дверью, вроде как, резня и бессмысленная кровавая бойня, потрошение и насилие во имя идеи, ни в чем неповинных животных. Как жить-то теперь?

А в это время ты, удовлетворенный вниманием, потешившим свое эго, и прочие приятные ощущения испытывая, возвращаешься в лабораторию, где стоит тучный запах реактивов и крысиных внутренностей.Там все смеются демонически, потому что уже пятый крысеныш подряд последнюю волю свою исполняет в виде извержения продукта мести по мочеиспускательному каналу прямо в лицо лаборанту, таким образом осуществляя план отмщения за всех сородичей своих. Ни в чем же неповинных. Ни в чем, к слову.

Моешь пробирки, дышишь просроченной хромовой смесью, которая не жжет уже вовсе руки, при попадании на перчатки, завываешь песенки глупого либо пошлого содержания, краснеешь, когда на второй и, обязательно, матерный вариант попадает кто-то из преподавателей. А потом думаешь, да к чертям все это! Мне бы в небо, мне бы в небо. Здесь я был, а там я не был.