по примятой траве

Убежало-оно,босоногое, голое детство,
седовласый старик долго ключ подбирал к воротам,
папироску свернув про своё думал я, про наследство,
что ни я расстрелял, это тот  кто присягу давал.

А потом по примятой траве в сапогах офицерских
за пригорком я  хлебом кормил староватого  меренка,
будто годы назад молодой и не раненный сердцем
я по детски бил  пятками в мягкие  Севки бока.
 
Убежало,простившись со мной   босоногое детство,
я с коня рухнул в воду по грудь, на заре в сапогах,
и его мыл я духом сиреневым,
диск солнца грелся,
нас оставив одних на промытых судьбою песках.

А когда я вернулся по лёгкой,
в пару, присмиревший,
баба кинула мне галифе-
-Поноси фронтовых....
пил я водку в штанах сорок пятого-было не лекше,
если кровь всю от них отстирать... тех годов боевых.

Босоногое, где ты?
мы выросли многое  можно,
кому выпал Афгана крест, мне же созвездие у скал,
седовласый старик выпил всё до конца осторожно,
но про детство моё хоть и помнил сейчас промолчал.