Ты - икона в моих хрусталиках, кареглазая

посвящается Л.

Ты - икона в моих хрусталиках, кареглазая.
И в приталенном платье смотришься, словно Бог.
Я улыбку твою в свой адрес теперь не праздную,
Был когда-то твоим бескрылым, субтильным Лазарем.
Но теперь не пускаешь в окно и на свой порог.

За карнизами плавит солнце ванильный снег -
Кто-то в солнечной кузнице жжет конверты с моими письмами.
Я тебя не звал ни на чай, ни на соль и хлеб,
Но скребёшься всё время в мой черепичный склеп
Одичалыми, загнанными в лохмотья мыслями.

Да и сердце как будто просто качает кровь...
И чему там болеть в корсете телесных луков?
Превращая своим дыханием глаза - в стекло,
Умерщвляя зрачки, рассекая над ними бровь
Поцелуем прощальным впилась не хуже щуки.

Эпицентр вселенской боли в моей груди
Под наждачною прОстынью ноет внутри угрюмо.
Неподавленный стон из глотки суёт культи,
Выбираясь наружу, пытаясь по мне идти
Словно пёс на запах тобой забытого здесь парфюма.

Что-то дышится плохо. Пора бы и латы снять.
Ты одна для меня была серофической Дульцинеей.
Все слова, номиналом в вечность - забыть и смять,
И под мельничным скрипом жернов пустить всё вспять...
Жаль, что в жизни моей только ты лекарство и панацея.

03.12.2013