В ореоле

Я однажды увидел богиню
По судьбе, а не клятому оку.
Словно жертва очей ее синих
Оказался поверженным в шоке.

Профиль был ослепительно властным,
А лицо улыбалось покорно,
И союз то казался прекрасным
Против всякой естественной ноормы.

Два огромных горели алмаза,
Обрамленные в лучшие брови,
И само электричество глаза
Волновало течение крови.

Грива буйная скромно увита,
Губы чудные собраны строго.
На ресницах играла защита,
Словно молния Господа бога.

Необычная и неземная
Насыщала целительным светом
И чудесная сила живая
Проливалась в присутствии этом.

-Божество ослепительной бездны,
Задержись! - произнес я не громко. –
Ты не можешь блеснуть и исчезнуть
И оставить мирское в потемках.

Поприсутствуй, врачуя очами,
Влей огня человеческой доле.
Кругозор, уявлённый лучами,
Посылает мечту в ореоле.

И прической сверкнув, как тиарой,
Так сказал подобная Богу:
«Соберите корзины для дара
Под житейские ваши итоги».

«Поясни тот оракул, Царица!»
И она продолжала окрыло:
«Предстоит небывалому сбыться –
На веках то начертано было.

Обретет человечество крылья,
Политический хищник исчезнет,
На физическом плане обилье
Духом выльется в Огненной бездне.

Люциферовы только агенты,
Чтоб направить священное к блуду.
Под личиной вождей, президентов
Подвизаться в апостолы будут.

Но события те, что свершатся,
На высотах уже отгремели.
Лишь у печек своих домочадцы,
Примут эхо прыщами на теле.

Так на плане надземном Победа
Завершается Силами Света…»
«От чего, о, Богиня, поведай
Сердце плачет на струнах Завета?

Если сердцу великому тяжко,
Дух врачуется огненной мерой
И герой после битвы, ромашку
Обливает слезой обгорелой?»

«Кто помрет от вина или кофе,
По тому не гудят поровозы,
Но вовеки Христос на Голгофе
Вызывает у мужества слезы.

Люди льют их не с радостью внешних,
Но в иной глубине те истоки;
Чем народное благо успешней,
Тем целебней слеза у пророка».

«Научи нас, Богиня, поступку.
О грехах умолчала ты наших:
Если грешник порхает голубкой,
То святой пьет горчайшую чашу».

И взглянула мне в очи богиня.
И обжегся я пламенем взгляда…
«Вот вопроса дождалась я ныне
О поступках и Света, и Яда.

От поступка Вселенная блещет,
Без поступка миры умирают.
Закаляются главные вещи
Полюсами и ада, и рая.

Мощный дух закаляется в битве,
Он поет на волне океана.
Кто спасется от битвы в молитве,
Трус такой не пойдет в караване.

Планетарные грешники в списке.
Для «даров» их готовы корзины.
Камни плачут по их обелискам
Так им хочется властвовать ныне.

Но петух пропоет ли три раза,
Как исчезнет нечистая сила?
Ветер огненный слижет заразу…
Слово древнее я возвестила.

Сердце вспыхнув, любовью творите,
И за братьев себя полагайте.
Куйте крылья орлиные в быте,
Чудной родине тем помогайте.

Множьте дух ваш и мудрости кладезь,
Как с зерна драгоценного брашно,
Если крепнет народная радость _
Благодать переходит на пашню.

Люди Заповедь Высшую примут.
Свет прольется в земную квартиру.
И деянью тому будет имя –
Праздник Радуги Матери Мира.

Пол и право как стержень вселенский
Наконец уровняет начала.
Государства с парламентом женским
Переплавят мечи на орала.

И все высшее слепится в купе
Знамя сердца поднимет ристатель.
Новый век на планет е наступит
И спасет человечество Матерь!»

В раскалённой гармонии тела
Красоты ее необычайной
Восторженность какая то пела
Под задумчивость тучки печальной.

И погоды психической брови
Не метали огней на орбитах.
Нежность сердца светилась любовью
Носик вздернут был чуть деловито.

Губы чудные звали  младенца,
Грудь под тканью искала ручонок
И ротуську того иждивенца,
Что для матери просто ребенок.

Так величествен был ее облик,
Потрясающе так человечен
И во мне проступало как проблеск –
Красота человечество лечит.

Дух питается образом высшим,
Поднимаясь в своем осознаньи
И восторгом безмолвие дышит,
Красотою творя мирозданье.

Мне бы стать на колени, проститься,
Но стоял, шевельнуться невольный,
Лишь сверкнула улыбкой царица,
Подарив два автографа молний.

*  * *
Горизонт был похож на посуду,
Где на дне мировая похлебка.
Пена дыма носилась повсюду,
А под дном раскаленная топка.

Эгоизма кирпичные дебри
Создавали опасные мели
И в великом духовном ущербе
Обитатели мира кипели.

День моргает ресницей циклона.
Ночь ушами пьет заповедь лунью.
«Я смотрю на тебя с Ориона –
Ты с Земли меня видишь, колдунью».

1998