СМЕХ

               

Хотите знать, как я смеюсь саднящее?
Хотите? Слушайте: ха-ха – ха-ха, ха-ха.
Выплёскивается ненастоящий,
Увечный хохот вечного греха!

Погиб еврей – мечтательный и старый
В кромешной отстранённости манер.
Вы цедите рассеянно-устало:
«Ну что же, ведь он был мишугинер*…»

Нельзя сказать, что были вы не в духе –
Вы были чем-то заняты как раз.
Там ползают старательные мухи
По изощрённым ранам старых глаз.

Лежит еврей – холодный и небритый.
Невдалеке магнитофонят шейк.
Он впитывает шорохи открытой
Незащищённостью его худых ушей.

Покрыты плотно стоптанные ноги,
И капли свечек тщательно горят.
Лежит еврей – большой и одинокий,
Лежит давно – который год подряд.

Плывут гостей цветастых ожерелья.
И он их разрезает, как лемех
Больную тучность почвы ожирелой…
А я в углу выдавливаю смех.

Смеюсь я монотонно и угрюмо,
Смех долог, словно утренний зевок.
Как даты записать,
Если он умер
Задолго до рожденья своего?

*Мешугинет - сумасшедший

продолжение...