Prisoner of your own world

Внушить себе можно все, что угодно. Уважение к кому-то, гордость, самоуверенность – все это довольно легко можно запечатлеть на подкорке головного мозга и выдать за собственные чувства, черты характера. Но ты никогда не сможешь внушить себе ответственность, желание покинуть свой уютный мирок, за пределами которого представляется все даже не черно-белым – исключительно мрачных оттенков, любовь к людям. Для этого нужна слишком большая сила воли и огромное желание перебороть в себе то, что вложено от рождения. Или, как в твоем случае, приобретено с травмой.

Я знаю, что ты тот, кого сейчас принято называть хиккикомори. По старой дружбе я прихожу к тебе, чтобы принести еду, прибраться и попытаться разговорить. К сожалению, самый большой прогресс, которого я достиг в общении с тобой за четыре года, это момент, когда ты открыл дверь своей комнаты и мягко произнес:
- Спасибо, что не забываешь меня.
Год назад погибли твои родители. Тогда мой друг, работающий психиатром и знающий о твоем состоянии, сказал, что ты станешь другим. Изменишься. Я тогда ответил, что слишком хорошо тебя знаю, и ты не станешь более ответственным только потому, что тебя никто не будет содержать. Однако он возразил лишь тем, что такое состояние вызвано атрофированным чувством ответственности: твои родители могли содержать тебя всю жизнь, что они и делали. Ты же занимался своим любимым веб-дизайном, периодически забывая есть, спать и прочие элементарные вещи.
Мы с тобой познакомились на предпоследнем курсе университета, тогда ты был, пожалуй, самым общительным человеком, кого я знал за всю свою жизнь. Компанейский, ты вечно шутил и становился центром любой компании. Только сейчас я понял почему: ты – одиночка. Человек, которому не нужен никто, который не зависит ни от чего. К таким всегда тянутся люди. Ты не стремился произвести впечатление, но оставить след. Я помню, как ты впервые привел меня в свою новую квартиру, которую подарили тебе на окончание университета. Тогда она была еще не обставлена, дом только отстроили. Мы вместе пытались создать в ней атмосферу чего-то неизвестного нам самим, но явно чего-то привлекательного. В итоге, вышло очень даже хорошо.
Теперь же здесь в нескольких местах содраны обои, рамы картин покрылись пылью, равно как и шкафы, книжные полки, некогда ломившиеся от количества томов литературы. Да, ты очень любишь читать. Правда, теперь все книги перекочевали в твою комнату и валяются там в ужасном беспорядке, жалобно корчась каждый раз, когда ты пробираешься к кровати, задевая их.

Ты никогда не рассказывал мне, что с тобой случилось на той работе, но после того дня ты уволился оттуда и никогда больше не выходил из дома. С тех пор я прихожу к тебе каждый день, помня того однокурсника, веселого и независимого, и зная теперешнего мужчину: неопрятного, нелюдимого и всегда молчащего. Да, ты выходишь из комнаты и садишься на диване в гостиной. Или, что бывает крайне редко, как некое таинство, ты открываешь дверь в свою комнату и уходишь обратно к книге, зная, что я приму это молчаливое приглашение и буду сидеть с тобой, пока ты не уснешь.
Эта квартира – твой собственный мир, частью которого стал и я. Постепенно, не сразу, но ты привык ко мне и впустил, такого же молчаливого, но того, кто услышит твое сердце, душу. И этот мир – самый прекрасный из всех. Если бы я смог, если бы смог ты, я бы поселился здесь навечно. Только жаль, что пределы этого мира – твоя квартира.