Седая дань

Всё так же утром пели петухи,
А за избою дед колол дровишки,
И заданные Тютчева стихи
Твердили в школе сельские детишки.
Вороний грай встревоженных лесов
В октябрьском небе застывал невнятно,
Напомнив хор не спетых голосов,
Хоть в песнях старых было всё понятно.
Я вспомнил осень тридцать лет назад,
С таким же рвеньем шёл среди валежин,
С плетёною корзиной наугад
Туда, где был рассвет безумно нежен.
Листва кружила бархатным дождём,
Манил карась волны игривым всплеском,
И мне хотелось быть всегда вдвоём,
Упившись глаз родных янтарным блеском,
Сидеть и строить замки на песке,
Вдыхая жадно влагу побережья,
И в лодке плыть по матушке-реке,
Держа листок твоей ладони нежной.
Мне озорства былого не забыть,
Но что-то детство робкое спугнуло,
Я понял, что способен разлюбить,
И что судьба во мне перевернула
Души родной простое естество,
Испив всю горечь долюшки-полыни,
Храня в сединах дань, как божество
Пред краем отчим всей земной твердыни,
Где утром ранним спорят петухи,
За домом колют свежие дровишки,
И заданные Тютчева стихи
Как прежде учат сельские детишки.