Катарзис

«Промозглая ноябрьская ночь,
На город неожиданно упала,
Остаток вечера легко прогнала прочь,
И город спит, зарывшись в одеяла.

И влажный воздух, вязкий и тяжелый,
Не освежит лица, не остудит души,
Лишь шорох шин, да звук шагов веселый,
Нарушат иногда покой ночной тиши,

Да, караоке-бар ночного ресторана,
С его акустикой в сто двадцать децибел,
Куда влечет дым модного кальяна,
И пляшущих огней и песен беспредел.

Когда на сердце муторно и скверно,
Лонг-айлендом огня не потушить,
И нужно что-то сильное, наверно,
Чтобы в душе тревогу приглушить.

Часы пошли, роняя децибелы,
Число промилей медленно растет,
И пахнет вишней дым кальяна белый...
И время подсознанья настаёт.

А голос чувственный, зовет кого-то страстно,
Словами песни: "Я люблю тебя до слёз"...
Вплотную подойдя к черте опасной, 
Я окунаюсь в омут юных грёз…

Всё видится в расплывчатом тумане,
Вновь кажется – я где-то, по весне,
На лунным светом залитой поляне,
Где белый конь купается в росе.

Великолепна мощь и стать прекрасна.
Белее снега каждый волосок.
Волшебный зверь! Быть рядом с ним опасно…
Как хочется побыть еще часок!

Как он хорош в своей красе могучей,
Пространства, времени, природы не боясь,
Он может в спор вступить с любою кручей,
И в миг перемахнуть ее, смеясь!

А я, всего лишь рыжий жеребенок,
На неуклюжих, ломаных ногах,
И голос мой, пока еще так тонок,
Его не слышно и в пяти шагах.

Я тихим ржанием себя обозначаю,
Не думая, не зная ничего,
И только об одном сейчас мечтаю:
Хоть чем-то быть похожим на него.

Но, он так горд, на что ему  вниманье?
Взвился над бездною серебряной стрелой...
И гром копыт, блаженной тишиной
Вдруг оборвался, мне вернув сознанье.
 
Ночь хмурым утром нехотя сменилась,
И ус троллейбуса о провод застучал.
Уж обыватель на работу собираясь,
Привычно на погоду заворчал…

И нет усталости, хоть силы на исходе.
Горячего лица прощальное тепло -
И нежность в сердце... Никакой тревоги!
Вновь на душе спокойно и легко!

2013/11/13