Есть выбор интонаций и акцентов. Но вот
Нет лучшего по мере глубины,
Провидчества, охвата и иных,
Чем повод строф и стихотворный довод.
Змея, струясь, из кожи лезет вон –
Линяет. Позывными пробегают
По телу волны. Колокольный звон,
Встав над ушами, очень допекает.
В боль чревеса её, как в гипс влиты.
Так дыбилась, рвалась попеременно,
Что замирали в воздухе слеы
Ломающего палку о колено.
Всё извертелась, как на сковородке.
Скребётся, что бывает страшен скрип.
Последний, странный поворот короткий –
И рядом испещрённый манускрипт.
В сравненьи с ним такой помолоделой
Глядит она, как светлая строка,
Как смутная пробежка в онемелой
Руке, как пред пустым листом рука.
Змея
© Copyright: Аркадий Гительсон Лебедев, 2013
Свидетельство о публикации №113111607453
Свидетельство о публикации №113111607453
Рецензии
Великолепная наблюдательность. Аркадий как будто сам на время стал змеёй, которая омолодилась, вырвавшись из старой кожи-манустрипта...
Светлана Козибва, доктор филологических наук, профессор кафедры русской и зарубежной литературы АлтГУ.
Помню Аркадия красивым, по-взрослому насмешливо-мудрым и по-детски жизнерадостным студентом. Таким же узнаю его в стихах. В каждой строке, в каждой рифме – торжество и озорство.
Он обладал собственным и абсолютным фонетическим слухом, позволяющим ему достичь в любом образе эффекта игры слов, и музыки души, и смысла жизни.
Любовь Розенфельд 17.11.2013 12:19 • Заявить о нарушении
Светлана Козибва, доктор филологических наук, профессор кафедры русской и зарубежной литературы АлтГУ.
Помню Аркадия красивым, по-взрослому насмешливо-мудрым и по-детски жизнерадостным студентом. Таким же узнаю его в стихах. В каждой строке, в каждой рифме – торжество и озорство.
Он обладал собственным и абсолютным фонетическим слухом, позволяющим ему достичь в любом образе эффекта игры слов, и музыки души, и смысла жизни.
Любовь Розенфельд 17.11.2013 12:19 • Заявить о нарушении