Любимец

Мари попросила, чтоб ей разрешили
Игрушки рассматривать все, что там были.
У елки внизу, где стояли часть свечек,
Мари рассмотрела - стоял человечек:
Он вел себя тихо, спокойно, как ждал,
Чтоб кто-нибудь с ним в этот вечер играл;
На вид был не складный, на ножках коротких,
Однако, высокий, достаточно плотный,
С большой головой, в щегольской одежонке,
В рейтузах, сапожках, на ноженьках тонких;
Был плащ на спине деревянный и узкий,
А шапка его с рудокопа как будто;
Лицо его было весьма добродушным,
Глаза зеленели его благодушно;
Он был с бородой из бумажной из штопки
И он улыбался, знать был он не робкий!
«Скажи-ка мне папа, кому человечек,
Который у елки стоит, возле свечек?»
«Он куплен для всех, чтоб орехи щелкать
И имя 'Щелкунчик' ему нужно дать».
Отец приподнял у Щелкунчика плащ:
«Мари, ты ему тот орешек подашь?»
Щелкунчик же ротик открыл широко
И в нем были видны два ряда зубов.
Мари тут же всунула в рот сей орех,
Орех был раздроблен – вот это успех!
К Мари на ладонь прилетело ядро.
Ореховым, вкусненьким было оно!
Отец продолжал: «Сей Щелкунчик для всех,
Но ты позаботься о нем больше всех».
Мари выбирала орешки поменьше
И рот у Щелкунчика выглядел меньше.
Такие орешки легко он колол,
Скорлупок не мало упало на стол.
И Фрицу хотелось отведать орешков,
Совал он большие, при этом со спешкой.
Но вдруг от Щелкунчика треск появился:
Три зуба упало и челюсть отвисла!
«Отдай мне его» - закричала Мари, -
«Ты, Фриц, нехороший, отсюда уйди,
Щелкунчика я тебе больше не дам!»
Но Фриц закричал: «Он для всех куплен. Нам!»
Мари разрыдалась, Щелкунчика взяла
И быстро в платочек его завязала.
Родители тут подошли с Дроссельмейером
И крестный вдруг сторону Фрица принял.
Мари не понравилось крестного мненье,
Она принялась еще больше рыдать.
Но папа сказал: «Я Мари попросил
Следить за Щелкунчиком, долго чтоб жил.
Чтоб мог доставлять нам услуги подольше.
Он ранен, его не используйте больше!
Ведь Фриц, ты военный и должен ты знать,
Что раненых стыдно в бою оставлять.
Шелкунчика будем мы срочно лечить
И он будет снова орехи дробить».
Фриц понял и сразу пошел он к гусарам.
Знать, все что отец говорил, все не даром.
Щелкунчика зубы Мари подобрала,
Красивую ленту от платья взяла
И ею всю челюсть ему подвязала,
Укутала бедного и понесла.
Баюкала Мари Щелкунчика долго,
Подумала: «Крестный похож на него.
Но нет, Дроссельмейер совсем и не смог бы
Красавцем предстать, как Щелкунчик ее»
В Щелкунчика Мари безумно влюбилась,
Смотрела подолгу и очень гордилась,
Что он у нее остается навеки.
Красивый и милый ее человечек!