Проклятие глава 4

ГЛАВА 4

 " ТАК БОЛЬНЕЕ!"

Прошло два месяца.... Наступили первые, не сильные еще холода, и выпал первый снег. Красоту рассвета этих мест в это время года, просто невозможно передать. Берега реки покрылись хрусталем первого, неровного льда, он красиво переливается в рассветных лучах солнца. Вода, сопротивляясь скованности, бурлит и брызжет каплями по этому льду, которые в ярких лучах так искрят, что не всякий глаз способен сдержать слезу, глядя на этот фейерверк утренней радуги. На горах, как таинство, открывается красота безумно сверкающей хвои огромного кедра, ели и елки, припорошенных снегом, который искрит под светом, сползающих лучей солнца по склону гор.
Андрон стоял на крыльце своего дома и не мог оторвать глаз, от казалось бы привычных для него красот. Но именно в такие вот минуты, люди, живущие здесь, остро понимают, что ни какая сила не вырвет и не отнимет у них - ЭТО! Это чудо, что для них и есть главное богатство, то, без чего душа просто умрет и зачахнет, это места, где они родились, это их Родина! Это то, что придает силы жить, мечтать и верить! Это их земля!
- Ты уже готов? - вдруг произнес Семен Сомов, входя во двор.
Андрон вздрогнул от неожиданности, секунду посмотрел на своего друга и тихо произнес:
- Да, готов, давно готов.
Мужчины обменялись рукопожатием, Андрон закинул вещь - мешок за спину и они вмести вышли со двора.
На улице стояла телега, запряженная лошадью Семена, а возницей сидел сын его Тимофей, уже почти взрослый парень.
- Здравствуй дядь Андрон! - закричал Тимофей.
- Привет Аболтус! -подмигивая и хлопая по плечу парня, произнес мужчина.
- Ну что, значит ты с нами в этом году, да? - спросил Андрон Тимофея, закидывая на в телегу мешок и садясь рядом с Семеном.
- Да! Отец, наконец позволил! Ведь кедровая шишка - это не медведь! - смеясь и погоняя лошадь браво ответил Тимофей.
- Да уж! - хмуро проворчал Семен.
Уже почти начинало смеркаться, когда телега, наконец остановилась у домика лесника, который давно служил для путников в лесу, а так же для жителей Зимовья, в период заготовки кедровой шишки. Здесь, в этих неласковых местах, всегда был негласный закон, оставлять после себя в домике самое главное, спички, соль, дрова и минимальный сухой паек. Поэтому, открыв домик, привычно быстро, все было подготовлено к ужину. В печки тихо потрескивал огонь. Мужчины, отдыхали присев на табуретках у самой печи и курили. Тимофей, уже давно посапывал на полатях, встроенных за печкой.
- Как Маринка? - после долгой паузы, спросил Семен Андрона.
- Да, все вроде нормально, если вообще это можно назвать нормально. Молчит все больше, да на могилках пропадает. - ответил Андрон.
- Да... Дела... Страшно. И мне страшно, и давно уже. Вот стыдно говорить, а страшно! Вот и сюда ему позволил с нами, только по тому, что боюсь, понимаешь? Впервые и очень боюсь! - с болью говорил Семен, поглядывая на единственного сына.
- Понимаю, сам такой! Но мой малец еще, да и возможно ли уберечь? - зажигаю еще одну сигарету, произнес Андрон.
- Андрон, ну что происходит, кто знает почему это все? Почему это именно так и с нами?- почти закричал Семен.
- Успокойся, разбудишь! - зашипел Андрон на Семена, хватая его за рукав.
- Да..- успокоился Семен, опустив голову на руки.
- Мать моя рассказывала, что подобное происходит уже третий раз, ровно каждые 30 лет. Да ты и от своей слышал эти рассказы. - произнес Андрон.
- Я всегда думал, что это все выдумки и страхи безумной женщины, она повторяла рассказы бабки, но вот ведь... И не просто сказки, а все страшно и реально, и происходит с нами! Надо что то делать! - опять закричал Семен.
- Тихо ты! - закричал Андрон.
- Что делать? С кем делать? С тенью, с мифами? С кем? Скажи? - громким шепотом, тряся Семена шипел Андрон.
Вдруг, одновременно во все три окна домика послышался шум, похожий на царапание ногтей по стеклу. Мужчины вздрогнули и замерли, прислушиваясь в тишину ночи. Шум так же внезапно затих как и начался. Они встали. Ничего нет страшнее тишины, в которой человек пытается услышать хоть что то, как и бездны, в которой он пытается увидеть неразличимое. И чем сильнее они вслушивались, тем все тише становилось вокруг, даже огонь, как будто ожидая чего то, прекратил треск. И тут... Как удары сильнейшего грома, прозвучали удары во все окна, и так сильно, что казалось они разлетятся сейчас в дребезги. Семен рванулся к двери.
- Нет! - кричал Андрон, пытаясь его остановить, но удержать здорового мужика, в реальном страхе было нереально.
Семен выскочил на улицу, Андрон за ним. Стук прекратился. Мужчины замерли. Полная луна освещала ночной лес. Между деревьев мужчины заметили движение черной тени. Что это было или кто это был, рассмотреть невозможно., даже в свете такой яркой луны. Семен рванулся в сторону движения.
- Семен, нет! Стой! Не отходи от домика! Это опасно!- закричал Андрон, пытаясь удержать Семена.
Семен обернулся, в глазах его Андрон увидел нечто страшное. Они отражали страх, ужас, бессилие и еще что то неуловимое и нереальное. Семен вырвал руку и пошел. Андрон, задержался лишь мгновение, но пошел за другом. Лишь только они вступили туда, где видели движение, поднялся ужасной силы штормовой ветер, которой моментально ломал огромные ветки, сгибал верхушки кедра, гудел и стонал, так что закладывало уши. Андрон и Семен только и успевали уклоняться от падения огромных веток, удар которой мог быть смертельным. Но лишь несколько секунд, и уже через минуту Семен лежал на земле, придавленный огромной верхушкой сухого кедра. И в эту же минуту ветер прекратился, так же внезапно как и начался. Андрон пытался освободить Семена.
- Что болит? - спросил он друга.
- Да вроде все нормально. - ответил Семен.
Андрон, наконец освободил Семена, помог встать на ноги и они направились к домику.
- Кажется в этот раз пронесло. - прошептал Семен, поднимаясь на крыльцо за Андроном.
- Кажется нет! - закричал Андрон.
Семен замер на крыльце, ноги его отказались идти дальше. Андрон, входивший в дом первый, увидел в полумраке разбросанные вещи, сломанную утварь и даже угли костра, тлеющие в разных концах комнаты из печи. Вошедший первый, он спотыкаясь обо все, зажег большую свечу и... И ужас сковал его сердце. Он увидел лицо Семена, который все таки вошел в дом. В центре дома, на столе, лежал Тимофей. Его руки и ноги были широко разбросаны, а в груди.... В груди была огромная дыра. Все вокруг было залито кровью. На бревенчатой стене над самым столом кровью надпись и в конце ее.... Сердце Тимофея, с воткнутым штырем. Мертвенно бледный, Семен подошел к сыну, закрыл его глаза, и перевел взгляд на надпись: "ТАК БОЛЬНЕЕ". Он вырвал штырь. Взял в руки сердце сына.... Упал на пол и взвыл как раненый зверь.... Его крик эхом пронесся по всей тайге и вернулся в избушку страшным и ледяным смехом, от которого кровь стыла в жилах....

 (продолжение следует)