Реальность

Небожитель падает на камни и лежит разбитый.
Золотая рыбка уплыла, вильнув хвостом, за скалы.
И остались бабка с дедом у разбитого корыта.
Шла босая дура — счастье, словно кошелёк, искала.

Всё равно весна придёт, верти Гольфстрим, куда попало.
Всё равно седой джазмен сыграет на рояле осень.
Всё равно каток откроют, вспомнив, что зима настала.
Всё равно нас выжжет лето — разрешения не спросит.

Пей анис с нашатырём, не кашляй, хвост держи трубою.
В городе — не в поле, звёзд не видно, а луны не надо.
Всё равно состарится вчерашний куренной ковбоев.
И уйдёт к поклонникам-индусам брошенное стадо.

Что по телевизору опять, угрозы или склоки?
В каменной коробке мы ночуем, как личинки в сотах.
Милая, здесь стены, как картон — сдержи свои упрёки.
Милый, только по лицу не бей — мне завтра на работу.

«Скорая» подъехала. И ангел на носилках стонет.
Иммобилизован и шинирован — везут с сиреной.
Пирамида рухнула, засыпав Голубкова Лёню.
Так ему — халявщику — и надо, скушай кукиш с хреном.

Только в небе зарево заката налилось багряно.
В город больше не вернусь — по горло сыт его трясиной.
Этот всё же вышел из больницы, от наркоза пьяный.
Вон сидит, и голову склонил, и перья пахнут псиной.