Бабайка
Было то время, когда наша семья жила в бараке на свинотоварной ферме. Но, как и любые другие родители, наши тоже хотели лучшей жизни для своих детей, и потому построили небольшой домик в черте города. Назвали его времянкой, планируя в будущем построить рядом другой дом, значительно больше первого. И пока на участке, выделенном под строительство, был огромный сад, мы, приезжая в город, жили во времянке, как на даче. Мне тогда было пять-шесть лет, но я до сих пор отчётливо помню те дни и особенно ночи.
- Та ны прыдумуй ты нычёго, Володька! Яка там ийще Бабайка?- проговорила мать, так и не придав никакого значения словам своего сына.
- Мамочка, милая моя мамочка, ко мне каждую ночь приходит Бабайка! – говорил я на чисто русском языке, потому что в отличие от своих родителей совсем не умел балакать.
Общаясь весь день с соседскими детьми, я забывал о всяких Бабайках. А к вечеру, уставшим от бесконечных игр, я опять возвращался в этот небольшой, но очень уютный домик.
Хоть и называли его времянкой, но это было вполне капитальное кирпичное строение, состоявшее из кухни и спальной комнаты. На кухне стоял шкаф для посуды, кухонный стол и два стареньких деревянных табурета. К стене спальной комнаты была пристроена капитальная печь, которая топилась углём. Иногда и на Кубани тоже бывало прохладно. В спальной комнате стояла одинокая из досок сбитая кровать, на которой мы спали вместе с мамой. Других мест для сна у нас не было. Входная дверь изнутри закрывалась на замок и на задвижку.
В то время мать работала на свинотоварной ферме. Труд был ручной, тяжёлый и она сильно уставала. Засыпала быстро и спала крепко. И я, набегавшись за весь день по улицам, засыпал рядом с ней. Но по ночам я просыпался, лежал и долго глядел во мрак. Даже находясь рядом с матерью мне почему-то было страшно. Что-то постоянно беспокоило меня. Я чего-то боялся. Глаза привыкали к темноте, и каждый раз я становился свидетелем одной и той же картины. Из кухни быстрыми шагами, но совершенно бесшумно, в спальную комнату входило какое-то чёрное волосатое существо и, подойдя совсем близко к нам, оно останавливалось прямо перед кроватью. Иногда существо даже наклонялось над нами, как бы пытаясь что-то узнать, или в чём-то убедиться. Мне хотелось громко кричать, растолкать спящую мать и показать ей этого волосатика, но я не мог. Я смотрел на существо и не мог произнести ни единого слова. Леденящий ужас охватывал меня каждую ночь. Казалось, что передо мной всё растворяется, расползается, всё приобретает расплывчатые формы. Мне казалось, что я засыпаю. Но всякий раз, когда это существо удалялось в сторону кухни, я отчётливо видел его походку, чёрную волосатую спину и такие же, чёрные искривлённые волосатые ноги. Так продолжалось неделю, а может и больше. Но однажды, когда этот волосатик снова пришёл, я закричал по-настоящему. Я кричал так громко и так долго, что на крик сбежались даже соседи. Мать была взволнована не на шутку. Почти двадцать лет назад у неё был первенец, который вот так же кричал по ночам и на десятый день умер. Но успокоить меня ей всё-таки удалось. Я уснул. На следующий день всё повторилось: те же крики, всё та же волосатая спина, быстро убегавшая на кухню, и мать, испугавшись окончательно, вызвала «Скорую». Врач, обследовав меня и ничего не обнаружив, сделал заключение:
- Ребёнок совершенно здоров, беспокоиться не о чем! – и предложил проехать на обследование в больницу.
Мать отказалась. По-видимому, заключение врача её полностью успокоило. Но когда и третья ночь оказалась похожей на две предыдущие, «Скорая» всё-таки забрала нас. После стационарного обследования врачи так ничего и не обнаружили. Они внимательно выслушали все мои истории про «Бабайку», дружно посмеялись, но только после этого волосатое существо больше никогда ко мне не приходило.
Свидетельство о публикации №113110104821
Елена Андреюшкова 24.04.2025 04:34 Заявить о нарушении