Любовь

Царь владенья свои проверял,
Только, встретив нежданно судьбу,
Ум, покой, аппетит потерял,
Словно всё это стало табу.

Красоты беспощадной такой
Не видал он дотоле нигде:
Тихой плот продвигался рекой,
Отражалось в закатной воде

Платье яркое, как анемон,
Лепестками над илистым дном,
И просил её царь Соломон
Хоть о взгляде мгновенном одном.

Пусть не сразу он взгляд получил,
Но – в придачу со всем остальным.
Много львов Соломон приручил,
Знал закон, помогал и больным,

Были тени послушны царю,
Дэвы, дУхи и демонов рать,
Но, встречая с любимой зарю,
Обожал он кудрями играть,

Гривой локонов тёмных тугих.
И, имея три тысячи жён,
Больше не замечал он других,
Растворён, распылён и сражён.

Ей же, всех драгоценней невест,
Он холмы из сокровищ дарил;
Лишь боялся, что ей надоест;
Чудеса друг за другом творил

И просил её быть с ним всегда…
Быстро ль время летит? Вот ответ:
Если счастливы двое, то да;
Коль несчастен хоть кто-нибудь – нет.

А они были счастливы так,
Как понять большинству не суметь…
В свой таинственный бархатный мрак
Погрузила красавицу смерть.

Сколько вместе им быть удалось,
Неизвестно – и важно ли то?
Где в единство двойное слилось,
И десятки столетий – ничто.

И попробуй-ка жить, не спеша
Хрупкой грани миров перейти,
Коль за грань ускользнула душа,
А тебе к ней идти и идти…

Царь, утрату свою осознав,
Опустился на ложе без сил,
Слуг и джиннов долой отослав,
И уже ничего не просил…

Это грустный рассказ? Почему?!
Ты платочек для слёз не готовь,
А подумай, что мало кому
Доставалась такая любовь.

От неё ты лишаешься сна,
Но зато и не ищешь его;
В божество превращает она
Новобранца тотчас своего.

И уместнее было б как раз
Не познавших её пожалеть;
Только должен ли кто-то из нас
Об отсутствующем сожалеть?

Суть увидит любви и слепой;
Это свойство – давно не секрет:
С ней приходят желанья толпой,
А уйдёт – и желанья вослед.

А возможно, в мозгу и в крови
Иногда им положено спать
Иль дремать, чтобы в новой любви
Пробудиться всем вместе опять.