1937год. Бутово

Ночь, зловещая ночь…Поворот пропустили.
По ошибке иль нет не свернули туда?
«Значит нас на вокзал, в Соловки. Или...или...
Нет, не верится, братья!» Тревога. Беда.

Все вопросы без слов. Не озвучить догадки.
И спросить : «нас куда?» при охране нельзя.
Но минуты летят навсегда без оглядки…
Нелегка для священников ныне стезя.

Их загнали в машину суровою ночью:
Тесно, больно и негде главы наклонить.
А в ногах в облаченье, изорванном в клочья,
Окровавленный просит с надеждою пить.

А догадки застыли тревогой немою.
Так куда нас везут? !– кто-то все же спросил…
На расстрел…Полигон. Без одежды.Зимою.
"О, Спасителю наш! Укрепи и спаси!"

Панихиду себе они вместе запели.
О себе возглашали они «упокой».
Утешенье в совместной молитве имели,
Кроме Бога не ведали мысли иной.

Их, измученных пыткой, вели по морозу,
Они все претерпели как только могли…
На щеках замерзали последние слезы.
И команда: «Не петь!» раздавалась вдали.

Но один громко пел, утешая идущих.
Он недавно оглох на допросах в тюрьме…
Пел по памяти он о блаженстве грядущем
Возле рва под ружейные залпы во  тьме…

Все страдальцы вкусили небесной награды
Они приняты были в объятья Христа!
В годы страшных гонений не знали отрады…
Но теперь они с Богом уже навсегда!