Давид Рокэах. Какова мера любви

       Из Антологии ивритской поэзии ХХ-го века

                *

Какова мера любви рассеянной над садами роз
Чем измерить свет в перемене цветов
С течением времён года. Здесь возле оседающих гор,    
Здесь на морском берегу. Сосчитай ракушки
Выбрасываемые на песок на пике их крапчатости.
Время за временем с их оттенками моря и над всем этим голубизна моллюска

Прим. В древности из моллюсков добывали высококачественные красители для тканей (пурпур и т.п.)

От составителя антологии:

Давид Рокэах (1916-1985), рисовавший всегда пейзажи души и реальные пейзажи редкостны-ми по нежной красоте словами, сегодня – поэт почти неизвестный. По своему обыкновению Давид Рокэах не ставит точку в конце стихотворения и таким образом как бы открывает его в бесконечность. И, действительно, все понятия, предлагаемые к измерению в этом прекрасном стихотворении, бесконечны и потому измерению не поддаются: "Какова мера любви, рассе-янной над садами роз"? Ну, в самом деле, какова мера любви? Нет ей меры. А чем измерить свет в перемене цветов? И ему меры нет. Но самой постановкой вопросов мы как бы даём сами себе напрашивающийся ответ: всему этому нет меры, всякая красота неизмерима. И, об-ратите внимание, насколько сочетания слов у Давида Рокэаха новы, мы таких раньше не чи-тали: "течение времён года", например (вместо того, чтобы говорить о смене времён года) или, скажем, "ракушки, выбрасываемые на песок на пике их крапчатости" (кто когда-либо говорил о крапчатых ракушках, да ещё выбрасываемых на песок на пике их крапчатости?). Так с помощью новых сочетаний слов заставляет нас Рокэах ощутить новые пейзажи нашего языка; ведь истёртые от частого употребления слова оставляют нас равнодушными, а новые слова оживляют для нас ландшафты. Здесь идёт соревнование в новизне красоты и рекорд принадлежит "голубизне моллюска", той самой голубизне, которую ещё в Талмуде не суме-ли, кажется, найти и извлечь  . Это и есть настоящий источник красоты: совершенная ред-костность, в том числе – и редкостность слов. Это стихотворение поражает нас необычай-ностью своей красоты, суть которой в его новой основе.


Перевод с иврита