Соседняя деревня

...А моя была так себе деревня.
Ну, березы вокруг, ну, лежит в лощине.
Сколько б там по утрам ни орали певни,
GPS нас не видел по этой причине.

А за ближним холмом, за густым перелеском,
мимо фермы прямо и так всё время,
километрах в восьми на конце отрезка
испокон обитало другое племя.

У соседей всё было и чинно, и лепно:
и заборы без дыр, и погост меньше,
и стояли сады рядовыми лета,
что ни год получая своё повышенье.

А у нас они облетали да мокли,
потому что дождило едва не каждый...
Я и к девкам-то нашим ходил под окна
регулярно, но без особой жажды,

как к колодцу ходят: вон сруб, вот тропка.
А в соседней такая блудила телом,
что, наверно, прохладней у черта в топке,
чем в ее... простите. Ну, было дело.

Уходя уже ночью глухой в истоме,
встретил Ваську, лечившего трактору грыжу.
Васька был мертвецки, и мы до дому
долетели за “Отче”, который “иже”.

А потом я совсем из села уехал.
А потом женился. А потом — дети.
А потом я вырос и эти вехи
изложил в канадской въездной анкете.

И теперь я здесь, и глаза не рады,
потому что на мове нигде не пишут.
Улыбаются все, и дышать не надо,
потому что за вас океан дышит.

Но в отличие от всех других неместных —
русских, персов, арабов, народов нэцке —
я тоскую. Выходит, что сок древесный
держит крепче верблюжьей мочи и нефти.

Где тот запах садов — прелый, сладкий, пряный?
Где родные кресты, растущие криво?
Где тот бешеный луч ночной пьяный,
как бикфордова нить для Большого Взрыва?

Вот об этом и мысли мои, и блоги.
Здесь просторно, свободно, свежо, лесисто.
Но захочешь сбежать — никогда на дороге
не отыщешь пьяного тракториста...