Экклезиаст

Еще до того, как все стало тленным,
Я всяких неволь привозил в имение,
Чтоб, их связав, развязать себе руки.
Пели, играли, трудились пленные,
Несли талант, к ремеслу умение,
Всякий гордился, что он не трутень.

Я сказал - зря! - они не сказали,
Честно и все наперед мне платили,
Пекари, певчие, лестные, лешие,
Их изведут, в небесах признались,
Я пожалел и прочь отпустил их -
Стоят, неподвижные, перезревшие.

Я уже знаю, что я не мудрее,
Но на мозолях у них спят годы,
Шеи без глаз ошейники ищут.
И перезрелые не прозреют,
Рады хлебами, рабынями голыми,
Врагами зарубленными да нищими.

Я сыт ими, я не бегу от суда,
Они же хотят предстать предо мной,
Гордыни - и те усмирились в гробах,
Терпеть от меня, за меня голодать,
Ничто им предсказанный прошлой тьмой
Мой долгожданный позорный крах -

Буду видением, буду кричать,
Плавить и жечь серебро и хлеб,
Портить посевы, чумой исходить,
Рабов в художников обращать
И кистями их высмеивать плен -
Они все равно его будут любить!

10 января 2005