Мои дожди

                Алексей Козловский

                ВЕСНА

Суета, даст Бог, уляжется,
Стихнет  боль -  прошла зима.
Облака плывут, и кажется,
Что качаются дома.

Что плывут, как лодки, лоджии,
Плеск и шум со всех сторон,
Даже птицы осторожные
Так и лезут на рожон.

А окно твоё с приветливой,
Запроточной стороны,
Среди многих  неприметное,
Отделилось от стены

И, порхая, вместе с птицами,
Под гудки, звонки, капель,
Машет створками и ситцами
В набегающий апрель.


***
В окне качнулось бабье лето,
Как плоскость мощного крыла.
И вздрогнув, чуткая планета
В глухую осень поплыла.

Над нею птицы, словно в тире
По эластичному шнуру,
Как самолётики , скользили,
Теряясь где-то за Перу.

Стекали ветры ближе к югу,
Неся арктический циклон.
И кот, царапая фрамугу,
Следил за сменою времён.   


            МОИ ДОЖДИ
Как в лес, в ненастье заходи,
Как в темноту, под струи эти…
Мне кажется, по всей планете
Идут, зажмурившись, дожди….

И натыкаясь на людей,
На их зонты, плащи, портфели,
Нас представляют, в самом деле,
И несуразней, и скучней.

Дожди плетутся наугад
Унылой, длинной вереницей,
Как чьи-то выцветшие лица,
Идут который день подряд.

Всё мимо. Бог благословит,
И ничего менять не нужно…
Скрипит земная ось натужно…
Телега времени скрипит.

       СТАРЫЙ  ДОМ
Что-то дом соседский почернел,
Навалился грузно на ограду.
Стариковский, скажешь ты, удел
Мне, бродя по сумеречному саду.

Крыша покосилась и окно,
Синий ставень крепко съехал набок.
Но зато в саду его полно
Молодильных, очень красных яблок.

Вечереет. Дом как дом…и сад,
А свернёшь по тропочке за угол –
Яблоки, как лампочки, горят,
Светятся загадочно и кругло.
Боязно такое надкусить –
Запах яблок, близкий запах снега…
Может быть, прощенья попросить
У тебя, у дерева, у неба?

***
Легки осенние потери
На перекрёстке всех дорог,
Когда в распахнутые двери
Заносит мятный  холодок
Обид, теперь уже не главных,
Отнюдь не суетных забот,
Не тайных встреч,
                Разлук не явных –
Всё как-то походя идёт…
Да с тем, пожалуй, и проходит,
Не задевая струн души,
При мягкой сумрачной погоде
В сентябрьской ветреной глуши.
Легки осенние находки,
Скромны последние цветы,
А перевёрнутые лодки
Почти как летние мечты.
Пустеет даль.
                За поворотом
Растаял день. И всё ж один
В холодном парке бродит кто-то,
Как тень Иуды средь осин.

     ОДИНОЧЕСТВО
Яблоко. Стакан вина.
Холодок грибной, дождливый,
Привкус недозрелой сливы…
И такая тишина,
Что настольной лампы свет,
Преломляясь в жёстких гранях,
Монотонным звуком станет
В череде тоскливых лет.
Всё объемлет этот час:
Звон стиха и гром победы,
Поражения и беды,
Грусть и блеск любимых глаз,
Омут чёрного окна,
Холодок сентябрьской ночи
И столбцы неровных строчек…
Яблоко. Стакан вина.

                В  ПУТИ
Трясёт телегу, спицы вперехлёст,
Я поднимаю боязливо ноги.
Сердито квохчет сумеречный дрозд
С рябины на обочине дороги.

Кто видел бы несчастного одра
(эх, жалкое подобие былого),
Звезда тяжёлым слитком серебра
Попала под неловкую подкову.

Вода блестит, как в цинковом ведре,
В бочажине, при зябком лунном свете.
И кажется, что в раннем сентябре
Мы (я и конь) одни на всей планете.

***
Снова осень. Прямо скажем,
Крепок свежий ветерок…
Все находки и пропажи
В самый раз и точно в срок.

Пусть летит вдогонку лету
Лета бабьего мотив…
Листья сверху, словно это
Синева рождает их.

Сапоги на ножках ладных
Проходящих мимо дам,
Но стрельбою беспощадной
Взгляды прямо по ногам…

Мужики, надвинув шляпы
На бесстыжие глаза,
Норовят хоть так, но лапать
ТО, что иначе – нельзя.

Что за осень…Каблучками
Стук да стук по мостовой…
Листья плавают кругами
Между небом и землёй.

Мужики, скрывая чувства,
Пьют дрянной аперитив
И насвистывают грустно
Лета прошлого мотив

       ТЕМНОТА
Отключили свет под вечер,
Неба сьёжился лоскут.
Огоньками в окнах свечи,
Словно с моря близких ждут.

Близких ждут не только с моря,
Ждут с хоккея, ждут с пивной…
Электричество на горе,
Не горит порой ночной.

Что-то, вроде, не контачит.
Свечи в окнах. Тишина.
И настойкою коньячной
Цвет полночного окна.

Сыпь лампад. Дома окраин.
Проходным иду двором…
И не здесь ли брат мой, Каин,
Притаился с топором?

      Р. СОЛНЦЕВУ
Все мы от веку парии,
Все мы рабы страстей…
В Северном полушарии
Мало погожих дней.
Впору сигналы бедствия
Сослепу подавать,
Времени равноденствия
Некуда отступать.

Чем бы смягчить характеры,
Сгладить обиды как
И углубить фарватеры
Рек, что текут в снегах?

Выпить вина ли, бария
За белизну полей?..
В Северном полушарии
Ночи светлее дней.

     ПРИЧАЛ  В  НЕБЫТИЕ…
                Красноярскому поэту А. Третьякову.
                Памяти твоего отца – Ивана и моей матери – Таисьи.
На правом берегу – часовня
И сразу от неё – откос…

Любовь тоскливая, сыновья
И до скончанья дней вопрос,
Что с детства мучал бедолагу:
-За что, на сколько? –
НАВСЕГДА!
Дорогой в логово ГУЛАГа
Легла текучая вода.

Она по-прежнему свинцова,
Та енисейская волна,
Как чьё-то правильное слово
И чья-то тяжкая вина…

А после: мать, отец ли, деверь
(«Грузитесь, твари, поживей!»)…
Уходит караван на Север,
Во мрак полярных лагерей.

Стоишь понурый ты у ската,
Где Центр торговый за спиной,
И постигаешь: щдесь когда-то
Гнал зеков к пристани конвой.

Прощались издали с родными
«Враги» народа и «друзья…»
В Отечества прогорьклом дыме
Иначе  вроде и нельзя.

Сжимаю зубы я до боли,
И мрак густеет в свете дня.
Поставь свечу «во здравье…» Толя,
Как сын мой ставил за меня,

Когда и я в сыром подвале
(возможно там же, где они,
родные наши, горевали)
Считал неволи злобной дни.

Поставь « во здравие!..» Простится
За то, что не « за упокой…»
И пусть не вьются больше птицы,
Как души мёртвых, над рекой.

          ПЕРЕСЕЛЕНИЕ
                Г. Г. Батцу
С каким-то сдержанным нахрапом,
Вздымая твердь земли родной,
В Москву воскресшие этапы
Волна стремятся за волной.

По сопкам яростным накатом
То вверх, то снова, как  под лёд,
Спешит безвинно-виноватый,
Давно исчезнувший, народ.

И днём и ночью по Отчизне
От Колымы до Соловков
Идут, убитые по жизни,
Колонны хмурых мужиков.

Таких не остоновят танки,
Ни пулемёты на бугре,
Бредут к насупленной Лубянке,
Как … к галактической дыре.

И пропадают в ней бесследно,
Уходят молча в никуда,
Хотя горит над этой бездной
Вполне московская звезда.

И свет её неугасимый
Мертвит на много лет вперёд
Своей российской Хиросимы
Почти космический исход.

Своей российской Нагасаки
Полузабытая слеза,
И чуткой лагерной собаки
В ночи звериные глаза.

                В ОКТЯБРЕ
Гаснет медленно лесок,
Как спираль электроплитки,
От зимы на волосок
Наши поздние калитки.

От беды на волосок
Птицы, что не улетели.
Почерневшие качели
Чуть качает ветерок.

А под вечер вдоль дорог,
Словно грусть моя простая,
Кружит реденький снежок
И, считай, уже не тает.-