Волшебные изумруды

Сказка
               

Как узнать где неправда, где, правда?
Что с потерей, быть может, найдёшь?
Что упустишь сегодня, то завтра
И захочешь, назад не вернёшь!

В жизни горе и радость не вечны.
Что посеешь, то после пожнёшь.
Правда может убить! И конечно,
Во спасение истины -  ложь!

Ведь случайность изменит привычку
И дорогой другой уведёт.
Жизнь, порою, сгорит словно спичка,
Если ЗЛО эту спичку зажжёт!

                ***
На опушке весеннего леса,
Там, где падала звонко капель,
Весельчак и красавец-повеса
Выдал свистом призывную трель.
       
Вот подснежник расцвёл у дороги.
И с проталин стекали ручьи.
Выбирался медведь из берлоги,
Птицы пару искали:- Вы чьи?!

Звери, в диком порыве любовном,
Злобно точат клыки и рога.
Поджидая в местечке укромном,
Подзывает соперник врага!

Тихо хрустнула ветка сухая,
Под изящной и лёгкой ногой.
Появилась цыганка младая,
Потерявшая в сердце покой.

Взявшись за руки, юная пара
Затерялась средь белых берёз,
Чтоб сгореть от любовного жара
И забыться от сладостных грёз.

Но напрасно теплилась надежда,
Что они в этой пуще вдвоём.
И жених, со своею невестой,
Размечтались о счастье большом!

               
                ***
Вот уж осень тряхнула подолом,
Рассыпая цветные листы.
Потянуло прохладой над долом
И прозрачными стали кусты.

Но вдруг топот коней быстроногих,
Потревожил волшебную тишь.
На защиту обычаев строгих,
В лес цыгане стремглав ворвались!

В лесниками забытой избушке,
Неуютно и страшно бывало.
Только битвы такой на опушке,
Она в бытность свою не видала.

Ночь тревожно и робко подкралась,
На злодейство не смея взглянуть.
Чуть живою девчушка осталась,
На отцовскую падая грудь.

Безутешно кричала малышка,
В час недобрый родившись на свет.
А ей вторила грустно Лягушка,
Пережившая множество бед.

Затихали мольбы и стенанья.
Мчались конники в панике прочь…
И всё ближе волков завыванье,
Только некому горю помочь.

На берёзу, присевши у дома,
Вдруг Сова возвестила тревогу:
- Если вам состраданье знакомо,
Все спешите сюда, на подмогу!



Комариное смолкло веселье,
Как Лягушка волшебницей стала.
Из росы, приготовивши зелье,
При Луне танец ,,Жизни” плясала.

                ***
Много долгих годков пролетело,
Но девчонка в лесу не скучала,
Только маму увидеть хотела
И всегда лишь об этом мечтала.

Ведь отец был угрюмым с рожденья.
И Дарина не знала, о чём
Размышлял он, застыв на мгновенье,
Кулачищи, сжимая молчком.

А Волчица, Сова и Лягушка,
Обитая в лесу в глухомани,
Беззаветные стали подружки,
Подарив ей любовь и вниманье.

Их нередко Дарина пытала:
- Расскажите, где мама моя?
Только живность лесная молчала,
Сокровенную тайну храня.

- Ни к чему торопиться, Дарина,-
Ей однажды Лягушка сказала,
- Ведь судьба тебе жизнь подарила,
Ты поверь мне, что это немало!

Радость в жизни твоей ещё будет.
Подоспеет такая пора.
Всё отдать нам судьба не забудет,
И коварна она, и щедра!

Ведь, что было с тобой, ты узнала.
А что будет, узнаешь потом.
Но бывает, что лучше б не знала
То, что чёрным закрыто платком.

Знай, судьба – мастерица чудес.
Лишь она знает  всё наперёд.
Чтобы к жизни иметь интерес,
Она нам испытания шлёт.

Безмятежной порой, беззаботной,
До краёв свою душу наполнишь.
И, клянусь тебе тиной болотной,
           В трудный час ты не раз о ней
                вспомнишь!

А Сова, нахохлившись, молчала,
Предсказанье, доверив Лягушке.
И Волчица в кустах зарычала,
Согласившись с речами подружки.

                ***
Ведь Волчицу Лягушка лечила,
Что однажды попала в беду.
А потом их Сова подружила
И всех жить научила в ладу.

Вёсен десять с тех пор пролетело,
Как открылась скрипучая дверь.
Удивлённо девчушка смотрела,
Как испуганно мечется зверь.

С визгом пули летели вдогонку,
С шерсти капала алая кровь…
Но доверилась Нора ребёнку,
Что давал ей спасительный кров.

Вся погибла семья в одночасье,
Чуть живой лишь волчица была.
И ребёнку, за помощь в несчастье,
Свою верность навек отдала.

                ***
Вот судьба повелела, и вскоре,
По просёлку Дарина блуждала.
Со своею любимою Норой,
Под кустами грибы собирала.

Лес закончился как-то внезапно.
Перед ними широкое поле.
Панорама была непонятной.
В травах кони гуляли на воле.


У речушки стояли кибитки,
Притомясь от дождей и ветров.
Износились, истлели накидки,
Покрывавшие купол шатров.

Видно табор пришёл издалёка,
Нёс он долю свою, словно горб.
Долгий путь был наверно нелёгким,
На их лицах усталость и скорбь.

Зачарованно искры взлетали
Из пылающих, жарких костров.
Песню пели, как будто рыдали
У далёких цыганских шатров.

Заиграли, запели гитары.
И все птицы замолкли в округе.
Закружились весёлые пары,
Подолами, касаясь, друг друга.

Разноцветные, пёстрые юбки,
С бахромою нарядные шали,
Задымились цыганские трубки
И не стало там места печали.

Вдруг ритмично ударили бубны.
Заплясали деревья у речки!
Кудри чёрные густо и буйно
Завивались в тугие колечки.

Неотрывно смотрела Дарина,
Как цыгане плясали и пели.
Их костры, в наступивших потёмках,
Как гигантские свечки горели.

Рядом Нора сторожко лежала,
Положив свою морду на лапы.
Её шерсть на загривке дрожала,
И светились глаза словно лампы.

Тут неслышно Сова подлетела,
Чёрной тенью, мелькнув над опушкой.
И отчаянно в хоре вопила,
В непонятной тревоге Лягушка.

А Дарине хотелось восторга!
В жилах кровь её предков кипела.
Стоит только сбежать ей с пригорка,
И она б там кружилась и пела.

- Нам, Дарина, пора возвращаться,
Дав безумству надёжный запрет!
Не научена ты защищаться,
А свобода сулит много бед.

Не спеши с головой окунуться
В то, что манит тебя вдалеке.
В жизни той, не успев оглянуться,
Ты утонешь, как мышь в молоке!
 
Тут волчица внезапно вскочила,
За хозяйку готовая драться!
По дороге лесной, что есть силы,
Незнакомые всадники мчатся!

Но вдруг запах, почуяв звериный,
Первый конь резко встал на дыбы…
А испуганно вскрикнув, Дарина,
Уронила с лукошком грибы!

Лишь мгновение юная пара,
Посмотрела друг другу в глаза…
Тотчас вспышку любовного дара
Принесла издалёка гроза.

Полыхнувшая молния ярко
Осветила на миг их красу.
Кровь им в сердце ударила жарко,
Но Дарина исчезла в лесу.

Безуспешно наездник прилежный,
Гнал коня за девицей вослед.
В темноте непроглядной, кромешной,
Затерялся красавицы след.

Кони в панике дико храпели,
Не послушны хозяина воле.
Глаза волчьи во мраке горели,
Как зловещей предвестники доли!

Тьма рассеялась, но спозаранку,
Зорька ранняя в небе алела,
Встретил в таборе он ту цыганку,
Что в глаза ему ночью смотрела.

Тот же взгляд, те же чёрные косы,
Ожерелье на шее сверкало:
- Ты ответь мне, краса, на вопросы,
Почему от меня убегала?!

Я всю ночь за тобою гонялся
По суровому, мрачному лесу.
Там от стаи волков отбивался,
Чтоб убрать между нами завесу.

- Всё ты путаешь, мой драгоценный!
Никогда тебя раньше не знала.
Подари мне свой перстень бесценный,
Я судьбу бы тебе предсказала!

- В темноте я не мог ошибиться,
Изумруды ты носишь на шее.
Суждено мне в цыганку влюбиться!
Я запомнил твоё украшенье!

Вышел старый цыган из кибитки,
С задымившейся трубкой в зубах:
- А Зарина не дарит улыбки
Незнакомым повесам в кустах!

Вечер весь она с нами плясала,
Тому табор свидетелем был.
Тёмной ночью в шатре отдыхала…
Не понять, что ты здесь намудрил!

Ты, какою пришёл к нам дорогой?
Как же звать тебя, как величать?
А Зарину ты лучше не трогай,
Если жизнь не спешишь потерять!

Потрудись не нарушить закона,
Наш обычай умей уважать!
Наша девушка – внучка борона!
А Земфира ей – добрая мать.

- Все дороги мне могут сгодиться,
Я трудами своими богат.
Уж пора мне, как видно, жениться…
А зовусь я в честь деда – Донат.

- Удели мне, Зарина, минуту,
Прочитай мою жизнь по ладони!
Расскажи мне, как счастлив я буду?
- Вижу, смерть тебя ждет от погони!

Только знай, что волшебные силы
Растревожат от вечного сна!
И не я назову тебя ,,милый”…
Но не вижу, кто будет она?!

Яркий блеск дорогих изумрудов
Закрывает невесты обличье…
Отчего мне вдруг стало так трудно?!
Сердце давит тоска непривычно.

Будто тайны я страшной коснулась
И от ужаса вся задрожала.
Я увидела, словно очнувшись,
Что в лесу меня мама рожала,

Что живу я на чудной опушке,
Среди белых, прекрасных берёз.
И знакомые стены избушки,
Бередят мою душу до слёз.

Встал Донат перед табором строгим.
Стать и сила к лицу молодцу!
- Я не знаю другую дорогу,
Кроме той, что ведёт нас к венцу!

Я Зарину люблю со всей страстью,
С той минуты, как встретил в лесу.
Без неё я не справлюсь с напастью!
Не встречал я такую красу!

Вы отдайте Зарину мне в жёны,
Будет вашей моя вся казна…
- В дальний табор цыгану-барону,
Будет в жёны она отдана!


Душу ей не мути, белокурый,
Отправляйся не нашим путём.
Ей подстать только чёрные кудри,
Мы дорогою разной идём!

Той же ночью, похитив Зарину,
Храбрый юноша скрылся в потёмках.
Всполошился весь табор в долине.
И помчались цыгане  вдогонку!

Ночь таинственно, мрачно вздыхала,
Чёрный траур, надев до бровей…
Издалёка Сова прокричала,
Зная замысел страшный людей.

Ночью в таборе было тревожно.
Над угольями пламя мерцало.
Ведь беду отвести не возможно,
Коль судьба испытанье послала!

Звёзды в небе высоко дрожали,
На людские взираючи муки.
Кони били копытом и ржали.
Ветер выл, заглушая все звуки.

Возмущённо деревья шумели,
В дикой ярости ветки ломая.
Но Доната спасти не сумели…
Погубила любовь роковая!

И туман над рекою клубился,
Ещё с трав не обсохла роса,
Отряд конников в табор вернулся,
Вместе с ними девица-краса!

Тот же взгляд, те же чёрные косы,
Изумруды на шее блистали…
- По щекам твоим катятся слёзы,
А в глазах столько боли, печали?!

Что случилось с тобой, дорогая,
Не узнала родимый шатёр?
Смотришь так, будто всем ты чужая.
Пусть тепло тебе даст наш костёр.
Неужели окутало страхом
Душу нежную, разум твой ясный?!
За тебя дед пойдёт хоть на плаху,
Чтобы смех зазвучал твой прекрасный!

Но дичится девчонка вниманья,
Норовит всё в сторонку уйти…
          Смотрит вниз…,нет меж них
                пониманья…
Не теряла…, а хочет найти!

Всё молчит она словно немая,
Чувствам чёрным в душе нет числа…
И колёсами пыль поднимая,
За кибиткой кибитка пошла.
         
                ***
Колдовала три дня и три ночи
Над безмолвным Донатом Лягушка.
Он открыл свои синие очи,
Сразу вспомнив цыганку- подружку.

Возвратился Донат в ту долину,
Где бежала по камешкам речка.
Не нашёл он цыганку Зарину,
Не услышал о ней ни словечка.

Над долиной позёмка кружилась,
Разнося пепелища костров.
          - На край света, куда б ты не скрылась,
За любимой идти я готов!
                ***
А как там поживает Дарина?
Где застала девчонку зима?
Чем хорошим судьба одарила?
Где отец? И здорова ль сама?

Заворожено сказке внимая,
Тишина над тайгою висела.
В чистом, белом снегу утопая,
Их избушка как будто присела.




Там следов не заметно волчицы.
Все лягушки уснули в болоте.
Над опушкой сова не кружится,
А отец весь в трудах и заботе.

С его дочкой случилось несчастье!
Всё молчит она словно немая.
В ясный день в их избёнке ненастье,
Как во сне она, как неживая!

Отчего загрустила девица?
Почему не поёт, не шалит?
Ничего от неё не добиться,
И отцовское сердце болит.

Она смотрит и смотрит в оконце,
Мимо в зимнем уборе берёз.
Небо синее, яркое солнце,
Замутилось от девичьих слёз.

Он нашёл её утром, за бором:
Взгляд безумный, боится всего!
Дочка, будто убитая горем,
Не узнала свой дом и его.

- Что случилось с тобою, родная?
Ты отцу своё сердце открой!
Как помочь тебе, право, не знаю.
Мы покинем трущобу весной.

Нам домой уж пора возвращаться,
Вышли данные сроки судьбой.
Ведь Земфиру мне здесь не
                дождаться…
Я открыться готов пред тобой!

Тайну страшную слышит Зарина,
Что мерещилась ей у костра.
- Значит, это была там Дарина,
Незнакомка - родная сестра?

Мать их в этой избушке рожала,
А отец её - этот чужак?!
И Земфира с Зариной пропали,
Их забыть он не может никак!
Много лет он её дожидался,
Чтоб Земфира могла их найти.
И любимую дочку Зарину
Прижать к сердцу, могла б привести!

Ведь цыгане напали внезапно.
Бился он, словно лев за жену.
И ему до сих пор не понятно:
Зачем дочку забрали одну?!

Увезли их цыгане куда-то,
До сих пор не нашёлся их след.
- Жил я юношей славно, богато.
Не по возрасту стар стал и сед.

Он пришёл в себя лишь на рассвете,
В странном обществе старой лягушки:
- Я остался один на всём свете?!
... Но увидел вдруг дочь на подушке!

Ничего не сказала Зарина,
Со вниманьем прослушав рассказ.
           - Донат любит сестрёнку Дарину?!..
И закапали слёзы из глаз.

Пускай тайна, как есть, остаётся.
Пусть отец их спокойно живёт.
Вновь Зарина поёт и смеётся,
За Дарину себя выдаёт.

                ***
           Где-то в таборе скромно и тихо,
Затаившись, Дарина жила.
А кибитка катилась их лихо,
В чужой табор невесту везла.

Днём и ночью рыдает девица.
Оттого, что любовь не нашла.
Тихо бродит кругами волчица…
Она вслед за хозяйкою шла.

Огнём светятся дикие очи,
Словно звёзды мерцают во мраке.
В нескончаемых сумерках ночи,
Ловит взгляды любимой хозяйки.

Как заметила девушка зверя,
Так доверилось сердце надежде!
И ещё в своё счастье не веря,
Закружилась, запела как прежде.

Её мать, отвернувшись, молчала,
Повлажневшие пряча глаза.
Только полная горькой печали,
По щеке покатилась слеза.

Сердце юной Дарины, не камень,
Знает цену она доброте.
В нём живёт замечательный парень,
Повстречавшийся ей в темноте.

Об отце одолела тревога,
Как он будет о ней горевать!
Коль судьба не была бы жестока,
То Земфира была бы ей мать!

- Как случилось с тобою такое,
О чём трудно тебе вспоминать?
Отчего ты лишилась покоя,
Расскажи своей дочери, мать!

               
                ***
- Как-то табор стоял наш у леса,
На том месте, где были вчера.
Полюбил меня юный повеса,
Были дивными те вечера!

Мы друг друга безумно любили!
Нас ничто не могло удержать…
Мы обычай цыганский забыли,
Когда вместе решились бежать!

Поселились в лесу на опушке.
Много было в трущобе волков.
Но в той маленькой, ветхой избушке,
На меня был молиться готов.



В нашем таборе строги порядки.
Алексей был богат и шальной.
Я ушла вместе с ним без оглядки,
Он назвал меня милой женой!

Любовались мы только друг другом,
Нам казалось, что так будет вечно!
И скрываясь в трущобе, в лачуге,
Оказались, как дети, беспечны.

Поздней осенью, в час на закате,
Когда вовсе беды мы не ждали,
Ворвались на конях мои братья!..
Они всё - таки нас разыскали!

Я не видела, как они бились,
И тебе не могу рассказать.
В муках дочки на свет появились,
И я стала счастливая мать!

Я надела на них ожерелья
Золотые, в зелёных камнях…
Вдруг затихли все звуки сраженья,
Мой отец появился в дверях!

Я была так слаба, и девчушку,
Не сумела в руках удержать!
Обрекла на погибель дочушку…
…Оттого и терзается мать!

- Почему же назад не вернулась,
Может быть твоя дочка жива?!
- Слишком поздно тогда я очнулась,
Помутилась моя голова!


Мчался табор, с коней не слезая,
Чтоб забыть эту страшную ночь.
Муж погиб мой – тогда мне сказали,
И что мёртвою видели дочь!

Значит, есть ожерелье другое?!
Его носит родная сестра…
- Расскажи мне, что это такое,
Всё равно не уснуть до утра.

                ***
- В старину то случилось. У предка
Заболела в дороге семья.
Так случается с нами нередко…
Умирали жена, сыновья.

И казалось - жизнь кончилась разом!
Он и сам был тогда едва жив.
Но упрямый, настойчивый разум
Убеждал, что не кончилась жизнь!

Там он встретил другую цыганку,
Она тоже осталась одна,
Из далёких краёв полонянку
И испившую горя до дна!

Родились у них дочки – близняшки
И на радостях старый отец,
Передал колдуну всю упряжку,
За таинственный, дивный ларец!

В золотой и старинной оправе
Изумрудные камни сверкали.
Девы те, кто носил их, по праву
Красотой неземною блистали.

Отдавая ларец тот приметный,
Что хранил близнецам украшенья,
Молвил старец, что  камень заветный,
Нам укажет следы преступленья!

Жизнь идёт, пролетело немало
И студёных, и жарких деньков.
Из рук матери дочь принимала
Дар заветный, в шестнадцать годков.

И на шею надев изумруды,
Эту девушку взрослой считали.
А поклонники, золота груды,
За невесту отцу предлагали.




Так судьба, пошалив, обернулась,
Что, сверкая вразброд ожерелья,
В тот же табор в шкатулку вернулись,
Изумрудного цвета каменья.

В том году, у цыганки Заремы,
Раскрасавица дочь подрастала.
И счастливая мать, в своё время,
Ей заветный подарок вручала:

- Я судьбу твою вижу в тумане!
Перепутаны странно дороги.
Правда спрятана в горьком обмане
И терзать тебя будут тревоги.

Говорят, эти два украшенья,
Помогают цыганкам в беде.
Я дарю их тебе в день рожденья,
Чтоб хранили всегда и везде!

Придёт время, две дочки родятся,
Передашь им свои украшенья,
В трудный час они им пригодятся…
В изумрудах их будет спасенье.

Всё сбылось, что мне мать предсказала,
Как была я шестнадцати лет.
Одного она только не знала,
Ожерелья другого уж нет!

Где-то скрыто под снегом и пылью,
И травою навек поросло…
Может небылью, может быть былью,
Было то, что давно уж прошло!

Ничего не сказала Дарина,
Не желая ей душу смущать.
Потерялась сестрёнка Зарина,
А Земфира – родная ей мать!

                ***
Встать решили на отдых в овраге.
В полночь кони от страха заржали.
Показалось, все волки в округе,
За добычей богатой сбежались.

Запрокинувши морды высоко,
Страшно выли всю ночь напролёт!
В запорошенной снегом осоке,
Кругом жуткий вели хоровод.

Всюду серые тени мелькали,
Как уголья горели глаза.
Всех коней по степи разогнали.
Дальше табору ехать нельзя!

Враз продрогли шатры и кибитки.
Страх и холод сковали людей.
Всё продали цыгане на рынке,
Чтобы снова купить лошадей.

Потянулись кибитки лениво,
Уходя из опаснейших мест,
По дороге разбитой, унылой,
И с надеждой на выкуп невест.

                ***
Вновь, весною природа проснулась,
Оживая от зимнего сна.
На болоте Лягушка очнулась,
Прилетела к избушке Сова.

Опустилась она на осину:
- Всем пора возвращаться домой!
Нора солнцу подставила спину:
- Настрадались мы этой зимой!

А Лягушка, в болотном оконце,
Отодвинула тину легонько.
И как только сверкнуло в ней солнце,
Заявила подругам тихонько:

- Знаю, Нора  старалась на славу:
Задержала здесь табор зимой!
Нам с Совою трудиться не мало,
Чтоб увязли кибитки весной.




Надрываясь, лягушки кричали,
Страстно выпучив в небо глаза.
Ветры чёрные тучи пригнали,
Разразилась над миром гроза!

В небе движутся тучи, как монстры.
На пути людей встала река.
Разлилась по равнине на вёрсты,
Затопила вода берега.

На распутице встали кибитки.
Нечем стало кормить лошадей.
Все цыгане промокли до нитки:
- Видно есть среди нас лиходей!

За грехи покарали нас боги,
Что стоим у любви на пути!
Всё трудней и труднее дороги,
В жизни счастье не можем найти.

Гонят нас от чужого порога.
И в свой дом никогда не войти.
Наш удел, лишь беда да тревога,
От себя никуда не уйти!

Все небесные силы восстали.
Голод наших убил лошадей.
Наказание боги послали,
Потому, что барон наш – злодей!

Так сказали цыгане барону.
И цыганский вожак промолчал.
Вспомнил он, как Земфиру забрали,
Как он внучку свою потерял,

Не услышал, как дочка молила,
Бездыханного мужа обнять.
Не грешила она, а любила!
Он не мог тогда это понять.

С той поры, даже скромной улыбкой,
Не светилось Земфиры лицо.
Накрыв голову чёрной накидкой,
Не надела другое кольцо.

Нынче будет жестокой расплата.
За всё надобно в жизни платить!
За любовь, что была им распята!
И за жизнь, что посмел он сгубить!

Темень мрачно на мир надвигалась.
Нет луны, даже звёзд не видать.
С тихим плеском вода приближалась
К их кибиткам, куда же бежать?!

В темноте вдруг Сова прокричала,
Лишь Дарина сумела понять:
Для них трудное время настало,
И друзья их спешат выручать.

Подхватила Сова ожерелье,
Что девчонка из рук подала.
И зелёного цвета каменья,
Над землёй высоко подняла.

Изумруды, как звёзды сияли.
Свет зелёный горел впереди.
А цыгане на чудо взирали,
Шли за ним, от беды, чтоб уйти!

Горизонт загорелся зарницей,
Обещая всем солнечный день.
- Может доброе что-то случится,
А плохое уйдёт словно тень?!

Оказались цыгане у речки,
Там, где осенью табор стоял.
Загорелись костры, словно свечки,
И красотами день засиял!

                ***
Из дубравы весеннего леса,
Вышла дева со смуглым лицом.
И весёлый когда-то повеса
Был красавице этой отцом!

Сердце пойманной птицей забилось,
Предвещая всем радость большую.
Память вспомнила всё, что забылось,
Судьба дочку вернула другую!
Та же грация, те же движенья,
И кудрявые косы свисали…
Молча табор стоял в изумленье.
Девы в сёстрах себя узнавали.

А Земфира, застыв изваяньем
К мужу руки свои простирала.
Наступил конец горьким страданьям,
И любовь их начнется сначала.

Как голодный страдает без хлеба,
Так томится душа без любви!
Будто гром среди ясного неба
Всколыхнулись все чувства в крови.

Все цыгане плясали и пели,
Бедам, празднуя славный конец.
Только грустные сёстры сидели,
Что не с ними Донат – молодец.

                ***
Но вдруг топот коней быстроногих
Их внимание жадно привлёк.
Там два всадника, словно на крыльях,
Поспешали на их огонёк.

И Дарина шагнула навстречу
К молодцу, что был ею любим.
А он обнял Зарину за плечи,
Той же страстью к цыганке томим!

Но внезапно увидел другую,
С затуманенным  горем лицом:
- Кто придумал мне шутку такую?!
Или кто-то считает глупцом?!

Тот же взгляд, та же смуглая кожа,
Цвет зелёных каменьев играет.
Как две капли девицы похожи,
Как невесту свою он узнает?!

- Толи бесы меня хороводят,
Толи разум совсем помутился?!
Кто нарочно искал, не находит!
Может, сплю я, и сон мне приснился?

То мне чудилось будто лягушки
Надо мною в лесу колдовали.
И волчица с совою – старушкой
Меня к жизни три дня возвращали.

Будто вместе со мной эти твари,
В эту зиму несчастья несли.
В трудный час они мне помогали,
И сегодня в трущобе нашли.

Для чего мне все эти страданья?!
Толи сон, толи явь, не понять!
Неужели напрасны старанья?
Я рассудок боюсь потерять!

- Не волнуйся! - сказала Зарина,
- Я судьбу ведь тебе предсказала.
Твоей суженной стала Дарина,
Она в роще тебя повстречала.

И Зарина Донату вручила,
Руку нежную милой сестрёнки.
Её сердце сдавила кручина
И она зарыдала в сторонке.

Переполнилось сердце любовью,
Как увидела парня впервые.
Оттого ей не справиться с болью,
Горло сжали рыданья глухие.

Кто-то обнял Зарину за плечи,
Греет сердце тепло его рук.
Кто искал с ней заветную встречу
И кто дарит надежду от мук?

Не отвесть восхищённого взгляда,
Дарит снова судьба чудеса!
Ведь Донат с Даниилом – два брата,
Та же стать и копной волоса!

Зазвенело сердечко Зарины.
Словно нежная нота гитары.
Что за чудо - влюблённых смотрины,
Блестят очи от божьего дара.

Три прекрасные пары стояли
Перед табором, дедом – отцом.
И глаза их от счастья сияли,
Когда браки скреплялись кольцом!

Всё сбылось, как судьба повелела,
Всем влюблённым счастливый венец!
Хор лягушек вопил оголтело,
Что сбылись все мечты, наконец.

Им волчица в подарок пригнала
Одичавший табун лошадей.
А Сова, на веселье взирала,
В том заслуги не помня своей.

Знала истину мудрая птица,
Что иные пришли времена…
Им с Дариною надо проститься,
В дом немая войдёт тишина.

И  пустыми глазницами окон,
Будет молча смотреть на тайгу,
Да читать настороженным оком,
Сказки леса на белом снегу.

                ****
Разойдутся людские дороги,
Их судьба перепутает вновь…
… Может, скрипнет доска на пороге,
И  в избушку заглянет любовь…

Всё, что тайною было, открылось:
Трудно тайны в секрете держать.
Что случиться должно, то случилось…
Умный сможет ошибки понять.

Жизнь разложит поступки по полкам:
Час наступит, награды раздаст!
Зло рождает страдания только,
За добро, добротою воздаст!