Тамбурно-купейное

Мне хотелось бы ехать с Вами в одном поезде. Не важно даже куда, а еще лучше — в разные места, но вместе. Мы бы сидели напротив, пили горячий чай, смотрели на бегущие за стеклом деревья и болтали. Просто болтали. Вы знаете, поезда сближают людей. То ли от типичной дорожной скуки, то ли от осознания того, что попутчик вскоре (и, вероятнее всего, навсегда) исчезнет, устремившись в свою, совершенно чужую жизнь, и навряд ли надолго оставит в памяти тамбурно-купейные разговоры, люди в поездах порой склонны делиться друг с другом самыми сокровенными тайнами. Мы вообще очень часто гораздо честнее и искреннее с такими вот «случайными»(?) попутчиками, чем с самыми близкими людьми. Эти «случайные», как нам кажется, ничего не значат в нашей жизни, и от них не страшно ждать предательства.

Еще в поездах люди такие... настоящие. Простые, естественные. Наверное, это состояние чем-то близко тому, что бывает после шумной вечеринки, когда с наслаждением скидываешь каблуки и смываешь броский макияж. Дорожная усталость, сонливость, легкая меланхолия существенно снижают уровень актерских способностей, который в повседневной жизни нередко зашкаливает. Мы бы никого из себя не строили. Вы бы не боялись разрушить свой бесценный имидж, и мне не пришлось бы карабкаться через баррикады Вашего показного цинизма и высокомерия. И Вы тоже, наверное, увидели бы меня немного иначе. Вы только не подумайте, что я влюблена в Вас или что-то вроде того, но, честно сказать, давно уже меня так не манили потемки чужой души. Вы прекрасный человек, я знаю это, но Вы почему-то так упорно скрываете эту красоту, что уже почти уверили самого себя в обратном. Какой Вы смешной, право.

Я хотела бы ехать с Вами в поезде. Сияющий лунный шар катился бы сквозь облака, и его одинокий путь отражался бы в наших светлых глазах (мы даже внешне немного похожи, Вы не находите?). А потом я, наверное, пела бы Вам что-нибудь. Знаете ли Вы, как это волшебно — петь в поездах? Иногда даже приятнее, чем на сцене. А Вы бы держали мою ладонь в своей, и, уверяю, у Вас бы не было никаких пошлых мыслей, ведь это было бы столь же противоестественно, как влечение к собственной сестре. А ведь именно так мы близки с Вами, только Вы почему-то все еще не хотите этого понять. Не хотите увидеть во мне сестру. Как жаль.

А колеса стучат, стучат... Монотонный железный гул успокаивает тело и волнует душу. И мысли в голове проносятся, сменяя друг друга, быстрее, чем мелькающий за окном пейзаж. Я вижу отражение своих глаз в зелени проплывающих мимо лугов (откуда взялась эта странная тоска?). Я знаю, куда и зачем я еду, и знаю, что вернусь. Никаких неопределенностей, сомнений, сожалений, ничего, что могло бы нарушить это удивительное внутреннее равновесие, такое непривычное для меня. Все правильно, все в порядке... «На глубине в тысячи миль на дне моря нашлось место, где я смогла приклонить голову. Не отпускай меня, никогда не отпускай меня... »

Я еду в родные края, к родным людям. Еду одна, без Вас. Так и должно быть, хороший мой, так и должно быть.