Первородный грех

Ирочка дрожит за учебу две сессии, весь ее первый курс,
на занятиях смотрит в оба, верит в наш образовательный ресурс,
пишет аккуратно конспекты,  все лекции и семинары чтит,
взращивает мощь интеллекта, потеряв спокойный сон и аппетит.

Ирочка читает ночами «Экономикс» Макконела и Брю,
довольствуется мелочами, так радуется роллам и имбирю,
когда всей студенческой группой оккупируют  местный суши-бар,
покидают свои скорлупы, залившись пивом после вечерних пар.

Ирочка мечтает стать яппи, водить сама клевенькое авто,
но на следующем этапе, а пока ходит в своем ватном пальто
по тем же центральным кварталам, что когда-то рухнут к ее ногам,
примеривает пьедесталы и готовится к судьбоносным торгам.

Ирочка с упорством вандала в интегралы погружает тетрадь,
часто думает, опоздала уже преференции собирать,
чтобы примкнуть к среднему классу вовсе не хватит любых ее сил,
а смесь офисной биомассы бог назло уже без нее замесил.

Ирочка в любовь люто верит, в ту, что описана в тысячах книг,
в романтической атмосфере которой требуется проводник.
Ей нравится мальчик с потока, для нее настолько уж он хорош,
что в теле ее биотоки вмиг возникают и переходят в дрожь.

Ирочка, как овца из стада, которой так требуется пастух,
что ей с каждой новой декадой все тяжелее переводить дух.
И когда инстинкт и гормоны, наконец, отключат последний ум,
нужны будут водка с лимоном и две-три попытки спастись наобум.

Ирочка спасется не сразу, но как прилежная во всех делах
чувства обойдет, как заразу, вырабатывая антитела,
и лишь только потом в Париже, Лондоне, Вене спустя много лет,
в добытом комфортном престиже снова найти захочет их старый след.

Ирочка читает ночами и по привычке не может заснуть,
кислотами и щелочами образцовой жизни выжжена суть.
Хотя выверенный и прочный, но такой усталый вышел успех,
что настало время досрочно покаяться за весь первородный грех.