Судьба и память

Случайно в письменном столе нашел портрет, мать прятала и много лет хранила. Нет, не отца, тогда б понятно было - вождя народов, он подумал: — Бред! Заметил на обратной стороне, неровным почерком, наискосок, записка, «...дождись, родная, дали десять лет без права переписки...»

Промозглая в тот день была погода,
он простудился и лежал в бреду,
и слышал что-то про «врагов народа»,
и крик отца: «Не верь им, я приду!»
Он не вернулся. Мать сказала:-«Сгинул».
Остались лишь буденовка и бант.
Не раз он видел, как она молилась,
поставив его  фото на сервант,
запомнил лай собак сторожевых
и трехэтажный мат конвойных,
и взгляды доходяг полуживых,
и рельса гулкий звон заупокойный,
и знал, что значит «сын врага народа»,
пусть говорили в спину, за глаза,
так и молчал до пятьдесят шестого года.
Не хватит жизни, чтобы рассказать.

Все в прошлом, только снится иногда жестокое кино людских трагедий и запах поезда, в котором едет, едет...из ниоткуда или в никуда.